Пять дней спустя они уехали в Испанию. Хвала небесам, что Гаррет в последний момент изменил планы, и добавил в их группу третьего игрока, которому предстояло сыграть роль капризной дочери Леона и стервозной падчерицы Анжелы. Агент Бритни Тейлор, в свои двадцать три года выглядевшая на пятнадцать лет, еще в вертолете попросила у агента Миллер прощения за свои будущие безобразные выходки. Подмигнула Леону, позволяя понять, что надолго уединяться она «супругам» не даст.
Саму миссию Леон еще долго вспоминал всеми нецензурными словами, какие только выучил. Анжела, хотя он ей до поездки ясно сказал, что отлично знает местность и население, все решения принимала единолично. В результате они дважды нарвались на глухие деревушки, полные голодных зомбаков, чуть не попали под пули здешних «чистильщиков», на оных зомбаках делающих бизнес, а в качестве десерта их трио встретилось с парочкой Эль Гигантэ. Агент Тейлор, понимая, что в драке пользы от нее не будет, заныкалась в ближайшую халупу, и тихо там сидела, не маяча у тварей перед глазами. А вот Анжела, героиня эта недо*твою мать*.… В живых Леон остался только потому, что Бог весть как оказавшая там же Эйда разнесла второго монстра из гранатомета. Разнесла и умчалась, кинув любимому привычный бумажный самолетик с отпечатком красной помады. Переступив через ноги первого Эль Гигантэ, Кеннеди взял послание, развернул, прочитал, улыбнулся, и убрал во внутренний карман, не обращая внимания на возмущенные вопли «жены». Анжела была вне себя оттого, что «эта потаскуха» опять лезет, куда ее не звали, и норовит присвоить все заслуги себе. Леон тогда рыкнул на напарницу «Заткнись, дура!», и весь оставшийся путь злобно молчал.
Отошел он от желания убить «супругу» лишь к вечеру следующего дня, когда они добрались до опустевшего замка покойного Рамона Салазара, и остановились в отеле, расположенном в часе езды от заброшенной цитадели. Извинился за «дуру», но сказал, что Анжела вела совершенно безответственно. Если он, имея серьезный опыт в борьбе с такими существами, говорит, что надо спрятаться и не мешать ему, то нужно забраться в укромное место и молчать. А из-за псевдогероизма «миссис Кеннеди» они все могли погибнуть.
- Знаешь, Анжела, - потирая синее от кровоподтеков плечо, сообщил Леон. – Обижайся на меня, если хочешь, но больше я с тобой в подобные миссии ездить не буду. Выберу того, с кем у меня схожие приоритеты. И кто не будет совать мою шею в петлю ради повышения по службе.
«Супруга» взлетела до небес, забегала по потолку, на весь номер, заорав, что Эйда, если кто забыл, в том же славном Холифграде оставила поле боя, бросив Леона в одиночку разбираться с мадам Беляковой, её охраной, идиотом Сашей, ликерами и Тиранами. Мисс Вонг, она же Марико Токамура должна была стоять рядом с Кеннеди плечом к плечу, и наравне с напарником отражать атаки. Но ведь эта мерзавка, завладев нужной ей информацией, сбежала, как последняя трусливая дрянь. Тогда как Леону пришлось сражаться против четырех Тиранов. Она и сегодня проявила себя не лучшим образом, доставая врага с безопасного расстояния.
- Всего лишь трёх Тиранов, - холодно поправил блондин. – Трёх, Анжела. Твой осведомитель плохо считает.
- Зато прекрасно видит! – завизжала партнерша. – Вместо того, чтобы быть рядом, подавать тебе патроны, прикрывая твою спину, она…
Еще чуть – чуть, и он бы заржал над услышанным идиотизмом. Заставив себя успокоиться, Кеннеди объяснил белой от ярости Анжеле, что Эйда, якобы бросавшая его в беде, на самом деле спасала ему жизнь. Он действовал свободно, не распыляя внимание, как было сегодня во время схватки с Эль Гигантэ. Шпионка, пусть будет известно госпоже Миллер, в Холифграде была занята копированием важной информации (да – да, и для Леона тоже). Эйда же в нужный момент вызвала им с Сашей лифт. Про бой на площади, когда ему и Козаченко пришлось противостоять сразу трём Тиранам, он вообще говорить не будет. Одного из этих троих они с Сашей чудом одолели, принеся в жертву последнего ликера. Двух других застрелили летчики, наводчиком для которых оказалась та же Эйда. Да, она находилась на безопасном вроде бы расстоянии. Но именно она, увидев безобразие, творящееся на её глазах (мистер Кеннеди решил встретить монстра боевым ножом), дала отмашку пилотам. Она, а не те, кто за Леоном присматривал. Наблюдатели бы просто не успели, передать координаты для удара.
- Поняла теперь? – спросил Кеннеди, уходя из гостиничного номера в холл. – Помощь мне часто заключается в том, чтобы не мешать. Кстати, всего этого бардака могло и не быть. Если бы ты дала мне шанс провести нас безопасными тропами.
Чуть позже, сидя в баре со стаканом «Колы», он обдумывал недавний спор с напарницей, чувствуя, что его знобит от бессильного гнева. Эта осведомленность, какую продемонстрировала ему Анжела, взбесила Леона. Очень мило. Стало быть, она не стыдится копаться в его прошлых делах, за спиной друга добывая нужные ей сведения об его жизни и работе. Такое поведение он даже наглостью не мог назвать. Леон не способен был подобрать слово, чтобы охарактеризовать поступок давней приятельницы. Влад подобные выходки именовал паскудством. И безжалостно рвал любые отношения с теми, кого на оном паскудстве ловил.
Леон тогда отпил из высокого стакана, и тоскливо оглядел бар. Он так хотел, чтобы Эйда опять устроила ему «свидание Штирлица с женой»! Так хотел встретить свое любимое «Шило» под руку с толстым старичком, пару минут пофлиртовать с якобы незнакомой красивой женщиной, потанцевать, обнимая ее за талию, или просто посмотреть в её карие глаза, всегда светившиеся теплом и пониманием. Но, увы, та миссия была не лучшим временем в жизни агента Кеннеди.
- Скучаешь, дорогой? – раздался над ухом голос Анжелы.
Саму миссию Леон еще долго вспоминал всеми нецензурными словами, какие только выучил. Анжела, хотя он ей до поездки ясно сказал, что отлично знает местность и население, все решения принимала единолично. В результате они дважды нарвались на глухие деревушки, полные голодных зомбаков, чуть не попали под пули здешних «чистильщиков», на оных зомбаках делающих бизнес, а в качестве десерта их трио встретилось с парочкой Эль Гигантэ. Агент Тейлор, понимая, что в драке пользы от нее не будет, заныкалась в ближайшую халупу, и тихо там сидела, не маяча у тварей перед глазами. А вот Анжела, героиня эта недо*твою мать*.… В живых Леон остался только потому, что Бог весть как оказавшая там же Эйда разнесла второго монстра из гранатомета. Разнесла и умчалась, кинув любимому привычный бумажный самолетик с отпечатком красной помады. Переступив через ноги первого Эль Гигантэ, Кеннеди взял послание, развернул, прочитал, улыбнулся, и убрал во внутренний карман, не обращая внимания на возмущенные вопли «жены». Анжела была вне себя оттого, что «эта потаскуха» опять лезет, куда ее не звали, и норовит присвоить все заслуги себе. Леон тогда рыкнул на напарницу «Заткнись, дура!», и весь оставшийся путь злобно молчал.
Отошел он от желания убить «супругу» лишь к вечеру следующего дня, когда они добрались до опустевшего замка покойного Рамона Салазара, и остановились в отеле, расположенном в часе езды от заброшенной цитадели. Извинился за «дуру», но сказал, что Анжела вела совершенно безответственно. Если он, имея серьезный опыт в борьбе с такими существами, говорит, что надо спрятаться и не мешать ему, то нужно забраться в укромное место и молчать. А из-за псевдогероизма «миссис Кеннеди» они все могли погибнуть.
- Знаешь, Анжела, - потирая синее от кровоподтеков плечо, сообщил Леон. – Обижайся на меня, если хочешь, но больше я с тобой в подобные миссии ездить не буду. Выберу того, с кем у меня схожие приоритеты. И кто не будет совать мою шею в петлю ради повышения по службе.
«Супруга» взлетела до небес, забегала по потолку, на весь номер, заорав, что Эйда, если кто забыл, в том же славном Холифграде оставила поле боя, бросив Леона в одиночку разбираться с мадам Беляковой, её охраной, идиотом Сашей, ликерами и Тиранами. Мисс Вонг, она же Марико Токамура должна была стоять рядом с Кеннеди плечом к плечу, и наравне с напарником отражать атаки. Но ведь эта мерзавка, завладев нужной ей информацией, сбежала, как последняя трусливая дрянь. Тогда как Леону пришлось сражаться против четырех Тиранов. Она и сегодня проявила себя не лучшим образом, доставая врага с безопасного расстояния.
- Всего лишь трёх Тиранов, - холодно поправил блондин. – Трёх, Анжела. Твой осведомитель плохо считает.
- Зато прекрасно видит! – завизжала партнерша. – Вместо того, чтобы быть рядом, подавать тебе патроны, прикрывая твою спину, она…
Еще чуть – чуть, и он бы заржал над услышанным идиотизмом. Заставив себя успокоиться, Кеннеди объяснил белой от ярости Анжеле, что Эйда, якобы бросавшая его в беде, на самом деле спасала ему жизнь. Он действовал свободно, не распыляя внимание, как было сегодня во время схватки с Эль Гигантэ. Шпионка, пусть будет известно госпоже Миллер, в Холифграде была занята копированием важной информации (да – да, и для Леона тоже). Эйда же в нужный момент вызвала им с Сашей лифт. Про бой на площади, когда ему и Козаченко пришлось противостоять сразу трём Тиранам, он вообще говорить не будет. Одного из этих троих они с Сашей чудом одолели, принеся в жертву последнего ликера. Двух других застрелили летчики, наводчиком для которых оказалась та же Эйда. Да, она находилась на безопасном вроде бы расстоянии. Но именно она, увидев безобразие, творящееся на её глазах (мистер Кеннеди решил встретить монстра боевым ножом), дала отмашку пилотам. Она, а не те, кто за Леоном присматривал. Наблюдатели бы просто не успели, передать координаты для удара.
- Поняла теперь? – спросил Кеннеди, уходя из гостиничного номера в холл. – Помощь мне часто заключается в том, чтобы не мешать. Кстати, всего этого бардака могло и не быть. Если бы ты дала мне шанс провести нас безопасными тропами.
Чуть позже, сидя в баре со стаканом «Колы», он обдумывал недавний спор с напарницей, чувствуя, что его знобит от бессильного гнева. Эта осведомленность, какую продемонстрировала ему Анжела, взбесила Леона. Очень мило. Стало быть, она не стыдится копаться в его прошлых делах, за спиной друга добывая нужные ей сведения об его жизни и работе. Такое поведение он даже наглостью не мог назвать. Леон не способен был подобрать слово, чтобы охарактеризовать поступок давней приятельницы. Влад подобные выходки именовал паскудством. И безжалостно рвал любые отношения с теми, кого на оном паскудстве ловил.
Леон тогда отпил из высокого стакана, и тоскливо оглядел бар. Он так хотел, чтобы Эйда опять устроила ему «свидание Штирлица с женой»! Так хотел встретить свое любимое «Шило» под руку с толстым старичком, пару минут пофлиртовать с якобы незнакомой красивой женщиной, потанцевать, обнимая ее за талию, или просто посмотреть в её карие глаза, всегда светившиеся теплом и пониманием. Но, увы, та миссия была не лучшим временем в жизни агента Кеннеди.
- Скучаешь, дорогой? – раздался над ухом голос Анжелы.
-
-
04.09.2016 в 12:58- Рад, что ты пришла, дорогая.
Анжела выглядела потрясающе: вечернее платье в пол цвета спелого абрикоса, в тон ему туфли на каблуках, безупречная прическа и макияж. Не по обстановке, конечно, но агент Миллер предстала во всем своем великолепии. Она хозяйским жестом обняла Леона за плечи, и шепотом сказала, что пора идти танцевать.
Кружась с ней в танго, Кеннеди незаметно оглядывал зал, ища глазами Эйду. Ура, вот она! Сидит, о Боже, рядом с Владом Цепешем, пошленько хихикает над его матерными анекдотами про Гитлера, трется стройным бедром о ногу партнера. Шик, блеск, красота. Леон, наблюдая эту картину, преисполнился черной зависти. Везет же Владу…
- Перестань уже пялиться на неё, - прошептала ему «благоверная», несильно ткнув его носком туфельки в голень. – И при случае скажи своей азиатке, что эти клумбы на её руках и шее носят только в подростковом возрасте, из которого она давно должна была выйти.
Леон развернул Анжелу таким образом, чтобы увидеть вещь, вызвавшую у агента Миллер столько негатива. Кеннеди плохо разбирался в украшениях, но то, в чем щеголяла сегодня Эйда, потрясло его. Крупные, идеальной овальной формы переливчато – синие камни с золотыми и зелеными сполохами, числом девять штук, заключенные в оправу из явно недешевого бисера и мелкого речного жемчуга.
- Да ладно тебе, напарница, оригинальный комплект, - Леон послал Эйде светскую улыбку.
После танго Кеннеди, ссылаясь на усталость, хотел уйти, намекнув азиатке, где его искать. Анжела, напротив, была настроена на активный отдых, и уходить наверх жестко отказалась.
- Мы уже почти закончили, Леон, - крепко сжала его руку. – Можно и расслабиться.
Мысленно выматерившись, он обреченно кивнул. Ладно, мол, продолжим. Танцевал без всякого желания, изредка ловя понимающие взгляды младшего Цепеша. Влад ухмыльнулся раз, другой, и едва заметно качнул головой в сторону шпионки. Эйда, дождавшись секунды, когда Анжела повернется к ней лицом, лихо опростала бокал шампанского (простая минералка, федералам на работе пить запрещено), поднялась с колен Цепеша, и хищно оглядела зал. Кеннеди заранее напрягся, ибо ничего хорошего взгляд азиатки не предвещал. Улыбка Влада тоже.
Когда треклятый танец закончился, Леон, несмотря на возмущение напарницы, вернулся за стойку, и заказал себе минеральной воды. Сел, отпил глоток и прикрыл глаза.
- У тебя есть прикурить для меня? – игриво и пьяно спросили над правым ухом, а секунд пять спустя теплые руки Эйды обвились вокруг его шеи. – Отвали, сестренка, дай теперь мне с ним попихаться, - это уже относилось к Анжеле. – Или перепихнуться? – здесь азиатка подмигнула, сексуально облизывая губы.
И напарница еще ему пеняла, что он работает непрофессионально! Агент Миллер мгновенно попалась на провокацию Эйды, тут же выдав агрессию:
- Сейчас я тебе дам закурить, пьяная шлюха! – взвизгнула Анжела. – Эй ты, мужчина – супермодель номер один в мире, - рявкнула она на угорающего агента Цепеша. – Забирай свою нажравшуюся потаскуху, себя, и проваливайте вон отсюда, оба! Вон!
- У - тю – тюшечки, какие мы ревнивые… - повисла на Кеннеди абсолютно трезвая шпионка, - у – тю-тю, какие мы страшные… - Вонг послала Миллер слюнявый воздушный поцелуй. – Ути – пути, какие мы сердитые… - тут она сделала тонкими пальцами «козу».
Еще мгновение – и Анжела вцепилась бы в длинные волосы азиатки, но тут вмешалась Бритни. Новенькая продемонстрировала такой мастер – класс перевоплощения в бунтующего подростка, что её игрой восхитилась даже Эйда.
- ПАПА! – на весь бар заверещала «дочка», кубарем скатываясь с лестницы. – ПАПА!
Леон, Эйда, Влад, Анжела и все остальные гости застыли от неожиданности. Шпионку, вот уж сюрприз, пробило на икоту. Кстати, было от чего. Бритни нарядилась в стиле готической Лолиты, а накрасилась.… В японских ужастиках грим демонов, и тот щадит психику зрителей. Агент Тейлор же нанесла на веки черные тени, подвела глаза блестящим серебряным карандашом, всё лицо покрыла кипенно – белой пудрой, и кроваво – красным цветом подчеркнула губы. Волосы она уложила в стиле Мардж Симпсон. Образ завершили десятки вериг, по недоразумению названных цепочками.
- Хммм… - с нескрываемым восхищением выдохнула Эйда, украдкой касаясь руки Леона.
-
-
04.09.2016 в 12:59- Выражения выбирать?! Эта твоя старая мандавошка у тебя в разгрузке рылась! Письмо мамы оттуда украла, мразота ублюдочная! Она прочитала твое письмо, папа! Эта сука!
- Что? – оторопел Леон.
- Что слышал, папуля! – фистулой заорала «дочь». – Говорю же, стоило тебе уйти, как она карманы обшарила, и твое письмо прочла, сука! Зачем ты эту стерву в наш дом приволок?! Чтобы она везде рылась?!
«Стерва», наконец, очнулась. Вскочила, и, крикнув Леону, чтобы тот обуздал распоясавшуюся девчонку, потащила Бритни наверх. Девица Тейлор, вырывалась, поливая Анжелу отборной бранью. Леон не вмешивался. Он впал в столбняк, когда Бритни сказала ему о конфискованном у него письме Эйды.
Ни до того дня, ни после в жизни агента Кеннеди не возникало ситуаций, когда кто – то позволил бы себе шарить по карманам его одежды, забирать оттуда корреспонденцию, а затем спокойно читать её. Леон был в шоке. Оттого и не помогал Анжеле, пока она волокла матерившуюся Бритни наверх. Грохот захлопнувшейся двери и вопль госпожи Миллер «Сиди там!» возвестил о том, что агент Тейлор доставлена по назначению.
- Спасибо за помощь, дорогой, - вернулась в зал Анжела. – Ты, как всегда, на высоте.
Далее Леону сообщили, какой он плохой отец, совсем не занимается ребенком, девчонка, уж, не сердитесь, вся в свою мамашу, гейшу с Окинавы. Неизвестно, сколько мужчин перебывало в постели этой японской шлюхи, прежде чем она легла под Кеннеди. Вот тут Леон, отлично смекнувший, в чей адрес летят эпитеты «шлюха» и «гейша», встал, схватил Анжелу за локоть, и силой увел в их номер, приказав не распускать язык.
- Ты за словами следи, когда об Эйде говоришь, понятно? – спросил он, толкнув напарницу на диван. – Не смей оскорблять её. И кто дал тебе право читать адресованное мне письмо, Анжела?! Ты почему в карманах роешься?! Как ты посмела взять чужое письмо?
Миллер, вырвав руку, спокойно ответила, что послание, прилетевшее от уважаемой госпожи Токамуры (яд в голосе Анжелы мог отравить насмерть), было получено во время работы. То есть письмо по умолчанию не может быть собственностью Леона. Он сам, будучи в их группе на положении подчиненного, обязан был отдать бумагу Анжеле. Но коль скоро он нарушил установленный порядок, оставив письмо себе, то и она не стала церемониться.
- Я имею право знать, что на этот раз замышляет твоя японская… дама, - Миллер все же проглотила ключевое слово, поймав бешеный взгляд Леона.
- Физию тебе набить, как уже случилось в особняке Симмонса, моя дорогая мачеха, - влезла в перебранку Бритни. – Ты бы мне спасибо сказала за то, что я не позволила ей по второму разу тебе навалять. Или ты снова хочешь разгуливать с фингалом, мамочка? Она хоть и пьяная ниндзя, но всё равно тебя сделает на раз – два.
- Хватит, дамы, брейк, - Леон направился на балкон, жестом указав «дочке», чтобы шла в свою комнату. – Расходимся до утра. Дел у нас еще много. Анжела, верни мое письмо.
Видимо, что – то в его глазах её напугало, поскольку она без единого звука отдала ему сложенную самолетиком записку от Эйды.
-
-
04.09.2016 в 12:59- Леон, ты что, куришь?! – напарница возникла, словно из воздуха. – Извини, я не хотела тебя пугать, - Анжела, одетая в шелковую пижаму, незаметно вышла на балкон. – Извини. За письмо тоже. Попробуй, кстати, найти в моем поступке хорошую сторону.
Кеннеди раздраженно глянул на подругу и чуть отодвинулся, а Анжела сказала, что уже отослала сенатору Гаррету рапорт, где упомянула и об Эйде. Подчеркнула, что шпионка всеми силами помогала правительственным агентам в их работе. Стало быть, эта женщина не преступница. Пусть даже её репутация более чем сомнительна.
Анжела мягко объясняла Леону, как важно сейчас выполнять всю работу правильно, чтобы у кандидатов в президенты не возникало даже намека на повод сделать агенту Кеннеди замечания. Тяжело вздыхала, что его положение в Секретной Службе день ото дня становится все более шатким. Ему, мол, хватит единожды оступиться, чтобы потерять должность. Неужели ему не жаль тех двадцати лет, в течение которых он охранял президентов? Ну, хорошо, только восемнадцати лет. Разве ему не обидно будет, когда от него избавятся? И главное: почему он воспринимает как личное оскорбление всю её помощь ему? Она так старается за них обоих, так бьется, столько делает, а он её, похоже, и не думает слушать!
- Леон, ты меня вообще слышишь?! – щелчок по руке вернул к действительности.
- Отлично слышу, Анжела, - он убрал руку, и двинул с балкона в спальню. – Или я хороший мальчик, или меня выкинут с работы ко всем чертям, верно? Вот что я скажу тебе, напарница: в жопу я никого не целовал, и целовать не буду, даже ради престижной службы. Так и скажи своему покровителю Гаррету, который еще не факт, что станет президентом.
Вынул из сумки ноутбук, поставил пароль, и ушел в душ. Горячая, а потом чуть теплая вода окончательно прогнала злость. На смену ей пришли мысли о будущем. Леон спросил себя, а так ли нужна работа в Секретной Службе ему самому? Что он делал – то в течение прошедших восемнадцати лет?
За редким исключением, когда вмешательство полиции или ФБР в расследование преступления могло спровоцировать ненужный политикам скандал, Леон занимался, в основном, охраной и сопровождением. А его тянуло к решению головоломок, загадок и тайн. Нет, не для того он закончил Полицейскую Академию, чтобы подпирать стены на великосветских вечеринках, следя за порядком, не для того.
Тихое «з – з - з», изданное телефоном, прервало поток его размышлений. Взяв с тумбочки смартфон, Кеннеди открыл смс – ку.
«Эйду я отправлю в столицу, от греха подальше. Кстати, с завтрашнего дня работаем вместе. Так женушке и скажи. Обрадуй благоверную».
Что Леон утром и сделал. Анжела не поверила, созвонилась с начальством. Говорили с ней, видимо, не очень любезно (а что вы ждете в шесть часов?), потому что телефон она сердито кинула на кровать:
- Не понимаю, за каким чертом нам терять время?!
Милая напарница шипела потревоженной коброй в течение всего завтрака, ругая решение, принятое начальником внешней разведки в компании шефа Секретной Службы и главы Бюро. Просто возмутительно! Зачем?! Зачем тратить зря время?! Какой смысл в совместной работе с ФБР, когда правительственные агенты гораздо лучше справятся, и выполнят миссию в два раза быстрее?
Ага, и кое – кто, даже не надо гадать, кто именно, вернется домой в гробу, учитывая страсть агента Миллер, к подвигам во имя торжества закона. Вслух, само собой, Леон ей свое мнение не высказал, предложив лишь увидеть плюсы в помощи со стороны ФБР. Крепкий тыл, профессиональные следопыты и диггеры. Анжела язвительно эти плюсы дополнила, не забыв упомянуть мужскую солидарность, и привычно ткнув напарника носом в его предательство. Леон, мол, променял свою верную и преданную ему всем сердцем Анжелу на это… чудо из мира Высокой Моды. Почему Кеннеди, этому прожженному воину, истинному солдату своей страны, не противно общаться с младшим Цепешем, до сих пор носящему титул «Мужчина – супермодель № 1 в мире». Разве Леон слепой, и не видит, что Влад давно уже перестал быть представителем сильного пола, выродившись в полное ничтожество, носящее эксклюзивные тряпки?!
- Вот это же самое, да ему в лицо, ладно, напарница? – Леон раздраженно встал, и потянулся за разгрузкой. – Хватит уже. Хватит оскорблять моего друга за его спиной. Влад рисковал своей жизнью не меньше, чем те, кто внедрялся в среду неофашистов. Давай закроем тему. Я хочу работать в спокойной обстановке. Слушай, а почему ты заказала завтрак в номер, и куда делать моя милая дочка?
-
-
04.09.2016 в 13:00- Напарница, - захихикал Леон, вспоминая объятия Эйды, - вот ты, при твоем – то высочайшем профессионализме, обязана уметь отличать действительно пьяного человека от того, кто таковым прикидывается. Моя, как ты говоришь, японская коллега спровоцировала тебя, желая проверить уровень твоей психологической устойчивости, а ты попалась. И кстати, Анжела, ты мне не жена, ты никогда не станешь ею. Извини.
Он ушел, чтобы она смогла наедине с собой успокоиться и собрать вещи. Влад с группой уже ждал их на улице. Мощные машины с миниганами на крышах, разрисованные гримом лица наемников, два БТР в голове и тылу колонны. Фанаты «Сайлент Хилл», плотной кучкой, стоящие на обочине дороги, жадно снимали всю эту грозную красоту на телефоны и видеокамеры, робко спрашивая Влада, можно ли будет фотографировать на месте съемок новой серии игры.
Работа в замке Салазара оставила в душе Леона самые тягостные впечатления. Первое. Не умеет его партнерша Анжела работать в команде, не умеет. Вернее, может, но только когда команда создана ею по её правилам. Второе: для агента Миллер вопрос самоутверждения и привычка жертвовать собой выше элементарных принципов безопасности. Как своей, так и чужой. Что она и доказала во время вояжа по подвалам замка. Третье, и главное: Анжела совершенно не умеет вести себя достойно в обществе людей, стоящих ниже, чем она, на социальной лестнице. Если вы сейчас подумали, что агент Миллер обзывает простых служащих «скотницами Палашками», вы ошибаетесь. Нет, внешне её манеры всегда и везде безупречны. Проблема заключалась в другом: Анжела своей рафинированной вежливостью, блестящим образованием и иными достоинствами умела очень больно задеть. Особенно часто агент Миллер любила подпускать шпильки Владу и его жене.
Нынешний рейд исключением не стал. Приятельница Леона в течение всего пути до замка, да и вечером тоже, когда они прибыли на место, и расселились по комнаткам недорогой уютной гостиницы, изощрялась в остроумии, доказывая окружающим, что в модельный бизнес идут от «большого» ума те, кто привык делать ставку на самую ненадежную вещь в жизни человека: внешность. Век модели краток, тот, или та, кто не успел урвать сладкий кусочек в виде брака с обеспеченным партнером, рискует из манекенщиц стать санитаркой, уборщицей, официанткой, или еще кем – то, чей труд справедливо считают неквалифицированным. «Вешалки», по её мнению, к определенному возрасту утрачивают способность к обучению, и если куда и могут пробиться, то исключительно в младшие библиотекари, ассистентки, либо лаборантки. Там образование и мозги не нужны.
Леон и хотел бы её заткнуть, но не мог. Слишком уж хорошо она маскировала словесные гадости, заворачивая их в безупречно вежливые фразы. Умолкла Анжела только после того, как внезапно обнаружившаяся в лагере Эйда сказала ей, что рассуждения агента Миллер напоминают ситуацию «Зелен виноград».
- Вы сами когда – то грезили подиумом, моя дорогая, - холодно глянула на нее азиатка, ласково беря Леона под руку. – Мечтали стать моделью. Но что – то у вас пошло не по плану, верно? Родители запретили, другие обстоятельства помешали.
Анжела, отодвинув тарелку, вскочила, заявила, что она не будет слушать, как ее записывают в подобие проституток, и ушла в выделенное для нее помещение. Уходя, сказала, что честным путем в модельном бизнесе не пробиться, путь на экран всегда лежит через диван продюсера.
Влад ей дал совет завидовать молча. Когда Миллер убежала, от извинений Леона беззаботно отмахнулся: на дураков не обижаются. На жабу тем более. Видно же, что зависть тут лезет из всех щелей.
- Ладно, - улыбнулся Цепеш, - расходимся до утра. Завтра начинаем в семь. Леон, быстро не получится. Я вместе с нашими диггерами спустился на нижние уровни, и мы выяснили, что в подвалах и по сей день… кипит загробная жизнь. Без огнеметов туда нам лучше не соваться. Их на рассвете подвезут. Эйда будет работать с нами.
Леон обрадовался, и сказал, что он тогда в гостиницу не пойдет, проведет ночь в приятной компании. Нашел Эйду, занимавшуюся укладкой санитарных сумок в компании двух девушек, сел на подоконник, и прикрыл глаза. Тихий голос шпионки действовал на него умиротворяющее. Привалившись к стене, он позволил памяти унести себя на двенадцать лет назад, когда они с Эйдой встретились в замке Салазара через два месяца после освобождения дочки президента. Вспомнил, как нашел шпионку в зале с яшмовыми колоннами, как испугался, подумав, что она умерла, как нащупал–таки пульс на тонкой шее, как позже, под покровом сгущавшихся сумерек, увозил её, пребывавшую в полубессознательном состоянии, к себе домой. События последующей недели грели ему душу все те годы, что он пребывал на должности правительственного агента.
- Отдыхаем?! – низринула его в реальный мир Анжела. – Агент Кеннеди, немедленно следуйте за мной!
- Я собирался уйти к себе, агент Миллер, - вежливо возразил ей Леон. – Завтра в семь…
-
-
04.09.2016 в 13:00- С личным фронтом позже разберешься. Когда мы выполним работу. Идем.
Он тоскливо глянул на Эйду, перехватил понимающие ухмылки обеих девиц, и неохотно поплелся вслед за напарницей. Придя в номер, спросил, что нужно Анжеле. Она ткнула ему телефон, приказав связаться с президентом. Грехем, мол, хорошо относится к Леону, и выполнит его просьбу. А просьба заключалась в том, чтобы ликвидировать проволочку в виде совместной работы с ФБР. Хватит уже компании паразитов наживаться на чужом уме, храбрости, сообразительности и прочих талантах.
- Набирай номер, Леон, довольно телиться! – прикрикнула Миллер.
Кеннеди вернул ей аппарат, ответив, что никому он звонить не будет. Сначала напарница объяснит ему свое безобразное поведение.
- Чем дольше я за тобой наблюдаю, Анжела, тем противнее мне становится, - отошел к окну Леон. – Или ты сейчас же говоришь мне о причинах твоей ненависти к Владу и Джулии, или я действительно звоню президенту. Не для того, чтобы удовлетворить твою просьбу. Начинай говорить, подруга. И не смей мне лгать. Твою злобу в адрес моих друзей видят даже непосвященные в ваш с Владом конфликт люди. А меня все твои выходки недоделанной барыни на вате за последние пять лет достали так, что я уже устал жалеть об оказанной тебе когда – то помощи. Зря я вмешался и дал тебе возможность остаться в полиции. И зря с тобой подружился.
Каково же было его удивление и испуг, когда Анжела в ответ на эти сердитые слова беспомощно разрыдалась. Сквозь всхлипывания и слезы Леон услышал «украли мою жизнь», «забрала мою мечту», и другие жалобные причитания. Истерика у верной партнерши продолжалась долго, Кеннеди уже стал коситься на дверь, чтобы вызвать Эйду с её аптечкой, но тут Анжела медленно поднялась, и ушла в ванную, минут десять там умывалась и приводила себя в пристойный вид.
- Делайте, что вам угодно, агент Кеннеди, - обдала его морозом Анжела, покидая ванную комнату. – Не смею более вас удерживать. Вы свободны. Хотите дружить с воровкой, укравшей мою жизнь – дело ваше.
Она рывком распахнула ему дверь:
- Уходи.
Еще секунда – и он разбил бы себе лицо классическим фейспалмом. Заставил себя притормозить:
- Давай все же поговорим. Тебе явно есть, о чем. И хватит спектаклей. Я не в том настроении.
- Уходи.
Тот случай, когда тянет побиться головой о стену. Буркнув «как хочешь», Леон ушел. Не к Эйде, и не отсыпаться. Он отправился к жене Влада, чтобы задать вопрос ей.
Джулия, надо отдать ей должное, сумела избежать эмоций, изложив Леону сухие факты. Что ж, Эйда, предположившая, будто Анжела сама мечтала стать топ – моделью, оказалась права. И в том, что планы госпожи Миллер были разрушены, тоже. Эйда даже угадала причину.
Короче, много лет назад, еще в школе, две девочки попали в одно модельное агентство. Анжеле на тот момент было всего семнадцать лет, Джулии – вообще лишь тринадцать. Обе с первых дней получили титул наиболее перспективных и талантливых девушек. Обе успели сняться в нескольких фотосессиях, и обе активно тренировались для большого дефиле, мечтая о Неделе Высокой моды в Париже. Что ж, мечтать не вредно. Если твои желания совпадают с требованием семей. Вот тут и начались проблемы.
Стоило родителям Анжелы узнать, что их дочь собралась стать моделью, и продавать свою красоту тем, кто за нее больше заплатит, отец, и мать в один голос заявили: дочь – проститутка им не нужна. Если их ребенок выбирает карьеру модели, то ей надлежит немедленно убраться из, отчего дома вон. Немедленно. Прямо сейчас. Собрать вещи, которые сама заработала, и уйти. Уйти к остальным шлюхам, что не стыдятся торговать своим телом. Модельный бизнес по умолчанию и определение не может быть честным и чистым. Манекенщица – та же проститутка. И такая дочь порядочным людям не нужна.
Два исключительно сильных, жестких и авторитарных человека легко сломали Анжелу, властно навязав ей свою волю. Она поступила «правильно»: покинула агентство, серьезно подставив отвечавшего за нее менеджера. Как подставила? Едва не сорвала показ своим отсутствием. Её обязательства выполнила Джулия. Она вместо Анжелы вышла на подиум, демонстрируя коллекцию вечерних платьев для школьного бала. Ей же достался и первый контракт. Но платой за успех стало изгнание из дома.
- Вечером прихожу домой, а собранный родителями чемодан уже на крыльце, - закончила Джулия. – К чемодану прилагалась записка. Дочь – проститутка моим родителям была ни к чему. Как и в семье Анжелы. Благочестивые пуритане во всей красе.
Жена Влада не стала рассказывать Леону о начатой в тринадцать лет самостоятельной жизни и карьере. Кеннеди и без её откровений догадывался, каким трудным был ее путь наверх. Спросил он только, что родители Джулии, эти добродетельные христиане, сказали в школе, когда их дочь не вернулась на учебу.
- Правду, - мрачно усмехнулась Джулия, - только правду. Они сказали, что я уехала. Без подробностей.
-
-
04.09.2016 в 13:01- Я только лет пять назад, когда Дональд предпринял попытку сблизиться со мной, узнала, какую цель преследовал пастор, убеждая меня тихо уехать, и не обращаться за помощью к властям. Ушлый поп сохранил записку и шантажировал ею моих родителей, - тяжело вздохнула модель. – Обманул меня два раза. Но я ему за эту ложь сейчас благодарна.
В течение всех тех лет, что она работала на подиуме, хитрый пастор высасывал из отца и матери манекенщицы деньги на все свои проекты. И родители Джулии покорно платили, ибо знали последствия отказа. Пусть социальная служба проглядела инцидент с выгнанной из дома тринадцатилетней девочкой. Пусть школа не задала нужных вопросов родителям. Пусть промолчали соседи и полиция. Пусть сама девочка не знала о своих правах, и покорно ушла, поверив лжи пастора. Конечную ответственность за жизнь и безопасность ребенка до его совершеннолетия кто несет? Правильно, отец и мать. И он, и она могли получить реальный тюремный срок по статье «Оставление в опасности», самое безобидное.
- Наш пастор и моего брата Дональда вынудил жить, как нужно церкви, - проводила Леона к двери жена Влада. – Не дал ему уехать на учебу за границу, приказал остаться в Гарвардвилле. Дон даже жену взял по указке пастора. При малейших признаках бунта святой отец пугал родственников той запиской. Хорошо хоть, что брат меня не обвинил в своих проблемах, когда мы однажды случайно встретились на благотворительном вечере.
Леон осторожно спросил, пытались ли родители и брат наладить отношения. Джулия пожала плечами: нет смысла восстанавливать то, чего у них изначально не было. Что касается обожаемой многими идеи прощения, пусть эти люди для начала пройдут её дорогой, а потом уже рассуждают о семейных ценностях, уважении к родителям и прочей чепухе.
- Я и им, и Дону сказала, что если нужны алименты, пусть идут к юристам. Те найдут законные основания для того, чтобы я платила содержание.
Больше о примирении семья речи не заводила. Сейчас отношения свелись к телефонным звонкам, инициаторами которых бывают только родители и брат. Сама Джулия с домашними не связывается.
- А насчет Анжелы скажу, что в некотором смысле твоя напарница права. Я действительно забрала её мечты, когда взяла на себя те контракты.
Леон с ней был не согласен: Джулия же не подкладывала в туфли Анжелы битое стекло, чтобы получить её место на дефиле. Жена Влада просто заменила Миллер после того, как та чуть не сорвала показ своим отсутствием на мероприятии.
- Спасибо, что рассказала мне, - приобнял ее на прощание Кеннеди.
Теперь он хоть понимал, отчего его бесстрашная напарница ненавидит и её, и младшего Цепеша. Трудно, очень трудно сохранять спокойствие и достоинство, зная, что кто – то другой реализует твои мечты, тогда как ты, будучи хорошей дочерью, впустую растратила бесценные годы, день, за днем проживая навязанную родителями жизнь. Растратила, глядя на то, как другая женщина получает упущенные тобой подарки судьбы. Растратила, в глубине души понимая, что у тебя отобрали шанс в угоду глупым, давно отжившим свое моральным установкам. Растратила, отдавая себе отчет в том, что ты тоже могла уехать, но осталась в ненавистной среде, и на совершенно ненужной тебе работе, тем самым лишив себя возможности реализовать свой потенциал.
Рассказ Джулии помог Леону понять и кое – что еще. Ему, наконец, стало ясно, почему Анжела так стремится быть в центре внимания. Понял эту её тягу к популярности и высоким должностям, дающим власть. Понял и мысленно ужаснулся. Его напарница, чья жизнь была настолько жестоко сломана, поступает теперь так, как много лет назад сделали ее родители: принуждает свое окружение прогибаться под её волю, хладнокровно уничтожая всех, кто смеет ей возражать. А свою тиранию прикрывает благородным оправданием «я же хочу как лучше».
- А что это были за шутки про Вольфганга Приклопила? – Леон решил одним разговором прояснить все туманные моменты. – Анжела как – то сказала мне, что Влад из тебя, как тот маньяк из Наташи Кампуш, идеальную жену воспитывал.
Да – а – а, умеет его гарвардвилльская подруга опошлить даже самые чистые намерения. Оказалось, что Джулия познакомилась с Владом в возрасте четырнадцати лет на престижном дефиле, и этот «Мужчина – супермодель № 1 в мире» забрал девушку к себе, поселив у своей матери, которая в тот период страдала от депрессии, вызванной гибелью младшей дочери. Цепеш рассчитывал, что забота об его юной партнерше поможет женщине выйти из подавленного состояния.
- Я с его мамой быстро подружилась, - объяснила Джулия. – Она же мне через несколько лет сказала, кто такой Влад на самом деле. Ты смеяться будешь, но я стала его напарницей во всех расследованиях, что он проводил под прикрытием своего титула.
Вот так образовалась одна из самых ярких, стильных и красивых пар в мире Высокой Моды. Влад и Джулия вдвоем работали и на фотосетах, и на дефиле. Единственное, что он не разрешал ей делать, это рисковать жизнью.
- Мартышкин труд, - хихикнула мадам Цепеш. – Доводилось мне и морды бить, и из минигана палить, и в машине без тормозов гонять. Кстати, пулемет до сих пор вызывает самые теплые воспоминания.
-
-
04.09.2016 в 13:01Анжела разбудила его в шесть утра разгневанным звонком и вопросом, где он провел минувшую ночь. Леон вежливо сказал, чтобы напарница не вмешивалась в его личную жизнь. В конце концов, она ему не жена.
- В остроумии тоже прекрати упражняться, - посоветовал он ей перед совещанием. – Будет неприятно, если станет известно о твоем модельном прошлом. Да, напарница, я, совсем как ты, умею выуживать нужные мне сведения. Я понимаю, как тебе больно, Анжела, сам бессмысленно растратил почти двадцать лет, но ты не имеешь права вымещать свою боль и гнев на Владе и его жене. Не они сломали тебе жизнь.
Анжела выслушала его, молча, зато дверью, когда уходила, хлопнула так, что слышал весь этаж.
Совещание и последовавший за ним рейд возглавил Леон. Он же и решал, кого возьмет с собой. Выбор пал на одну Эйду.
- Прошу прощения, но мы лучше знаем катакомбы под замком, - объяснил Кеннеди удивленным бойцам спецназа. – И поведение здешних монстров.
Анжела, разумеется, громко запротестовала, но Леон тут проявил жесткость: нет, и все. Он идет только с Эйдой. Шпионка объяснила и агенту Миллер, и бойцам БСАА, прибывшим под видом охраны, что чем меньше народу будет дефилировать по подвалам, тем быстрее получится ликвидировать угрозу.
- Мы вернемся завтра вечером через западные ворота, - азиатка отдала Пирсу Нивансу, который в отсутствие Криса выполнял обязанности командира карту с разноцветными пометками.
Анжела, игнорируя как понятия о субординации, так и простейшие приличия, вырвала схему из-под носа сержанта, и потребовала объяснить, почему вот тут, под донжоном, нарисован череп и знак вопроса. Что здесь находится?
- Регенераторы, - Эйда забрала у Миллер карту, и вернула Нивансу. – Насколько я помню, в том подвале должны были остаться не больше шести зрелых особей. Не менее опасен и лабиринт в центре сада. Мы с Леоном двенадцать лет назад его подчистили, но в распоряжении Рамона Салазара было много мутантов. Жертвы Лас – Плагаса. Повторяю, мы туда идем только вдвоём.
Анжела среагировала высокомерным смешком и снова отняла у Пирса несчастный рисунок. Тщательно расправила, вынула телефон и сделала три снимка. Затем, одарив Эйду снисходительным взглядом, покинула палатку. Шпионке её поведение очень не понравилось, и она тихо, так, чтобы слышали только Леон и Пирс, попросила Ниванса взять госпожу Миллер под пристальное наблюдение:
- Смотрите, чтобы она не ушла за нами.
Увы, Пирса часа через три срочно отозвали, и Анжела, оставшись без надзора, поступила, как приказывал ей служебный долг: она отправилась вслед за Леоном. Помогать. Активировала все ловушки, прервала многолетнюю спячку регенераторов, утопила свой огнемёт, встретилась с парочкой слепых «Росомах» в том самом зале, украшенном отделанными яшмой колоннами, прошла трудной дорогой Эшли (слава Богу, что хоть рыцари уже не действовали), и под занавес чуть не убила Леона. Как? Да проще некуда: агент Миллер случайно высвободила из пазов все начиненные взрывчаткой бочки, когда Кеннеди со шпионкой поднимались по серпантину. Чтобы спастись, Леону с Эйдой пришлось прыгать в ров. Там тоже поджидали… сюрпризы.
С диким криком Анжела, не раздумывая, нырнула за любимым мужчиной. Кто её вытащил из воды, она не знала, опомнилась, когда разъяренный Леон грубо скинул женщину на землю и прорычал:
- Анжела, вот ёб твою мать.… Какого хрена ты тут делаешь?!
-
-
04.09.2016 в 13:02- Зачем вы пошли за нами, Анжела? Леон же мог погибнуть из-за вашего вмешательства! Вы его подставили…
Агент Миллер не замедлила указать шпионке на её место, напомнив, что она, Анжела, здесь выполняет свой долг. А что касается подстав, то не азиатке тут выступать:
- Это же не по моей вине Леон в Раккуне пулю получил, - продемонстрировала знания драгоценная напарница. – И не я трусливо…
Кеннеди поймал её за кисть и сказал, что ей лучше извиниться перед Эйдой, не то, Боже упаси, кое у кого всплывет блистательное модельное прошлое. Анжела выплюнула, что он может делать какие ему угодно гадости, но просить прощения у «этой» она не собирается. Вырвала запястье, и гордо удалилась в ближайший темный коридор…
Пикантные подробности данного подземного путешествия, достойные пародии в духе «Типа крутые спартанцы» и «Очень страшное кино» автор из цензурных и морально – этических соображений опустит. Скажу одно: вместо запланированных суток Леон, Эйда и пришедший к ним на помощь отряд БСАА во главе с Владом провозились три дня. Все эти семьдесят два часа и агент Кеннеди, и шпионка мотались по подвалам в грязной промокшей насквозь одежде, не имея возможности сменить форму. К концу рейда Леон стал так часто ловить на себе панические взгляды любимой женщины, что в одном из тускло освещенных туннелей прижал её к стеночке, и поймал губами мочку уха:
- Я здоров. Но я так злюсь, черт её дери.… Все испортила, дура.… И ладно бы по злому умыслу. Она же хочет, как лучше, Эйда…
- И теперь даже кентавры помнят Амбридж, - перефразировала русского политика шпионка. – Кстати, я тебе так и не успела сообщить, что…
Она не закончила. Анжела нашла рубильник, и включила электричество по всему пути следования, сделав совершенно бесполезными приборы ночного видения. На брань Влада и его просьбу хотя бы для разнообразия подумать головой агент Миллер огрызнулась, что ей некомфортно ползать во тьме.
- А с этими кузнечиками драться комфортно? – съязвил Цепеш, ткнув средним пальцем в поросший мхом потолок, где лениво открывали глаза жуткого вида существа, от которых Леон когда – то старался держаться подальше, ибо плевались эти монстры кислотой.
Короче говоря, к моменту возвращения из замка в отель Леону хотелось свою гарвардвилльскую напарницу придушить собственными руками. Это же слов нет, даже матерных. Сказано ведь было: сиди тихо, и жди, когда более опытный партнер устранит все угрозы. Но ей ведь нужно быть героиней! Ей нужно быть на линии огня! И в центре внимания!
«Вот за каким хреном я её из пасти братика – мутанта спасал одиннадцать лет назад?» - эти мрачные мысли роились в голове агента Кеннеди, пока он, полумертвый от усталости, грязный и замерзший, залезал под душ в своем номере. – «Вот на кой хрен я её тогда вытаскивал из неприятностей?! Не надо было вмешиваться, пусть бы её выгнали к чертовой матери из полиции!».
- Ты же не провидец, Леон, - сказала ему позже Эйда, наливая чай в пузатые кружки, и вынимая из корзинки лимонники. - Откуда тебе было знать, что с годами и характер твоей подруги, и приоритеты так резко изменятся?
Кеннеди уныло ответил, что он прекрасно видел гонор приятельницы, замечал её непримиримость и чрезмерную требовательность, но предпочитал спускать любые её выходки на тормозах. Терпимость, дружба, и прочие плюшки.
- Ты забыл про чувство вины перед нею, - добавила шпионка. – Именно оно держало тебя рядом с Анжелой последние годы. Ты же продолжаешь винить себя в крахе её брака, и разлуке с близнецами, Леон.
- Уже перестал, Эйда, - принял у нее кружку мужчина. – Спасибо недавним миссиям. Моей приятельнице ни дети с их привычкой ждать от матери внимания, ни муж не нужны. Ей нужна её карьера, высокая должность, и её имя на первых полосах самых популярных газет. А главное – увидеть Влада Цепеша повергнутым к её ногам.
Эйда очень осторожно возразила ему, попросив не забывать о безответной привязанности к нему со стороны Анжелы.
- Она же любила тебя и все еще любит, - обняла Леона азиатка. – И ревнует. К Владу Цепешу в том числе. Она умна и отлично понимает, что ты, я выражусь мягко, из вежливости переносишь её присутствие в твоей жизни, от разрыва тебя останавливает чувство вины перед ней. А Влад тебе по – настоящему дорог, хоть вы и знакомы всего пять лет. Анжела, её любовь и забота тебе в тягость, Леон. Поверь мне: мы, женщины, прекрасно видим и понимаем, как к нам относятся. Она для тебя, все равно, что неизлечимо больной ребенок дальних родственников, которого кузены привезли к тебе якобы на выходные погостить, а потом взяли, да и сбежали без него, оставив отпрыска на твое попечение. Выгнать этого ребенка ты не можешь, он тебе родня, вот и терпишь его годами, мечтая о том дне, когда недуг заберет обузу.
Но болезнь не торопится, и навязанный ребенок уже одиннадцать лет отравляет существование всем, кто имеет несчастье жить рядом с ним. Желая быть полезным, вторгается во все сферы жизни, отказываясь понимать, что ни он, ни его отчаянные старания не нужны.
- Ты её из своей жизни прогнать не можешь в силу твоей деликатности, а она не в состоянии достойно уйти, - завершила аналогию Эйда.
- Если следовать твоей параллели, нам обоим, и мне, и ей, остается ждать смерти пациента, - грустно усмехнулся Леон. – Либо набраться сволочизма, и отдать ребенка в приют для безнадежных больных. Навещать раз в месяц, а остальное время жить в собственное удовольствие. То есть разорвать с ней все связи, и присылать только открытки на Новый Год. Вот черт.… Кстати, Эйда, надолго ты с ФБР? – спросил её Кеннеди.
- Пока на пенсию не разрешат уйти, - улыбнулась азиатка. – Я буду одной из тех, кто станет работать в новых отделах. Директор хотел поставить меня на руководящую должность, но я объяснила ему, что кресло начальницы не для меня. А вот ты мог бы возглавить наше подразделение. Ну, или любое другое.
Она нежно накрыла его ладонь и с тревогой посмотрела Леону в глаза. Кеннеди неопределенно пожал плечами, и хмыкнул, что обязательно подумает.
- Твой уход из Секретной Службы не будет выглядеть проявлением слабости и победой Гаррета, Марты Лингли, или Анжелы, - Эйда сжала Леону запястье. – Ты таешь с каждым днем, у тебя непреходящая тоска в глазах. Оставаясь на нынешней должности, ты только мучаешь себя.
-
-
04.09.2016 в 13:03- Ненавижу.… Если бы ты знала, как я ненавижу… Скоро уже двадцать лет.… Почти двадцать лет…
Женщина вскочила, стремительно подошла к нему, взяла ушибленную о стену кисть, и прильнула к ней губами:
- Тшшш, Леон, тшшш…
Обняла, и зашептала, что Гаррет с присными может сколько угодно тешить свое больное мелочное эго, полагая, будто он тут вершитель судеб, принимать решения имеет право один Леон.
- Единственная предосторожность – уйти тебе стоит тихо, а их потом просто поставить перед фактом, - прижала его ладонь к лицу Эйда. – Выбрать момент, когда ни твоей приятельницы, ни Гаррета не будет в городе. Леон, я тебя умоляю… Тайный перевод в Бюро не побег от нынешних проблем, ты имеешь право, пусть и почти через двадцать лет, работать там, где нравится тебе. Думаешь, я не вижу, как тебя мучает нынешняя должность? Ты же по своей натуре сыщик, Леон. Торчать у стены, или за спиной президента – не твое призвание. Ты счастлив, когда нужно разгадывать головоломки, и копаться в уликах. Хоть раз в жизни поступи, как желаешь ты.
Ночь они провели, обсуждая детали грядущих перемен. Кеннеди был не только восхищен хладнокровием и рассудительностью любимой женщины, но и благодарен ей за её понимание и умение принять его решения. Уснули в третьем часу утра, разбужены были около семи гневным стуком в дверь. Так ломиться мог только один человек. Помня вчерашнюю договоренность с Эйдой, Леон заставил себя наклеить самую приветливую из всех улыбок, встречая напарницу. Анжела увела его с собой, сказав, что им надо поговорить. Приветствие Эйды проигнорировала, ведя себя так, словно Леон в номере был один. Возникло у него желание сделать приятельнице замечание, но Кеннеди заставил себя молчать. Смысла нет препираться, терпеть её осталось считанные дни.
Завтракал он, на сей раз в компании Анжелы, причем напарница (начальница?) увела его из отеля, попросив сопроводить её в город. Ей, якобы, нужно некое оборудование в местном торговом центре.
Пока они бродили по залам, выбирая видеокамеру, агент Миллер полоскала ему мозги насчет так и ненаписанных статей. Когда Леон начал сопротивляться, говоря, что у него сейчас есть более важные дела, Анжела напомнила ему об его шатком положении в Секретной Службе. Если сенатор Гаррет до конца лета не получит от агента Кеннеди хотя бы одну полноценную письменную работу, которую можно будет опубликовать в соответствующем внутреннем издании, конгрессмен потребует отставки вышепоименованного сотрудника. В распоряжении Леона несколько дней. Времени почти не осталось.
- Анжела, отсутствие моих докладов и статей в папке твоего покровителя не причина для моего увольнения, - Леон взял одну из самых качественных камер. – Он просто ищет повод избавиться от неугодной лично ему персоны. Пусть освежит в своей голове мою должностную инструкцию, много интересного найдет.
Огрызнулся – и тут же спохватился, вспомнив, что ему ночью посоветовала Эйда. Сказал, что он уже очень устал от прессинга со стороны сенатора, он хочет работать качественно, но ему трудно совмещать научную работу с охраной Белого Дома и уничтожением Б.О.О., одновременно угождая кандидату в президенты.
Анжела сердито возразила, что ни о каком угодничестве речи не идет, и Гаррет не просит ничего особенного. Он хочет, чтобы Леон развивался и совершенствовал свои профессиональные качества, только и всего.
- Если тебе так сложно писать статью самостоятельно, я тебе помогу, - «обрадовала» агент Миллер.
В отель неподалеку от замка Кеннеди с напарницей вернулись поздно вечером, когда Эйда уже начала паниковать. Весь день Леон под чутким и жестким контролем Анжелы писал заданный сенатором материал. Она не позволила партнеру встать из-за своего компьютера до последней точки. Затем подтянула ноутбук к себе и принялась за правку текста. Кеннеди в это время отошел к окну и уставился вдаль.
«Надо уходить, с меня хватит».
Боже мой, во что превратится его существование, если Гаррет победит на выборах, и сделает Анжелу боссом Секретной Службы? Правильно, в такой вот перманентный дурдом с суточным сидением в офисе и бесконечным написанием научных трудов. Леон знал, почему ФБР так легко и радостно согласилось отпустить агента Миллер работать на сенатора. Анжела достала своей наукой всю Штаб – Квартиру. Достала. Из наилучших побуждений, разумеется.
-
-
04.09.2016 в 13:03Когда Леон слушал рассказы о поведении давней приятельницы, иногда ржал от души. Но стоило ему столкнуться с её упёртостью и привычкой навязывать всем вокруг свои представления о жизни, стало не до смеха. Он вдруг отчетливо осознал, что такое же «веселое» времяпровождение, окончание которого праздновал весь отдел Цепеша, пришло теперь к нему. Вести такое существование Кеннеди не хотел.
- Леон! – окликнула его Анжела. – Готово. Иди сюда, давай ещё одну статью напишем.
Кеннеди в ужасе округлил глаза:
- Ещё?! Анжела, ты издеваешься? Я устал.
- А чем ты занимался, чтобы устать, напарник? – возмутилась подруга. – Что ты делал? Одной статьи сенатору мало! Садись, пиши еще.
- Нет. Мы возвращаемся на базу, - отрезал Леон. – Повторяю: я устал, и не хочу больше ваять эту писанину. Тебе надо, ты и удовлетворяй капризы своего покровителя. Извини, но я больше не могу. Я устал, подруга, - сказал он в третий раз.
Анжела сердито выключила ноутбук, убрала в сумку, одарила приятеля недовольным взглядом, и сказала, что её напарник – ленивое чучело. Что такого он делал, раз жалуется на усталость? Он сидел, и под чутким руководством писал статью. Всего лишь писал статью. Не диссертацию, не книгу, просто статью.
Да, всего лишь чертову статью. На тридцать, мать их так, страниц. Материал, который самому Леону вообще не нужен. Но он приложил все усилия, чтобы написать работу.
И тут ему говорят, что он, видите ли, ничего полезного не сделал, а уже ноет насчет усталости. Вот вам главная причина того, что Анжела не смогла ужиться с сослуживцами ни в полиции Гарвардвилля, ни позже в Бюро. Агент Миллер день за днем, расследование за расследованием, полностью обесценивала вклад своих коллег в оперативную и научную работу. Сказать «спасибо» за то, что статистик задержался в офисе, и предоставил выкладки за квартал? Зачем?! Статистик выполнял свои обязанности, и благодарности не заслужил. Джулия, будучи в отпуске, посетила книжную выставку в Москве, и купила там ценную литературу? Она сделала то, что должна делать. Никаких «спасибо» не положено и тут. Естественно, что Анжела так поступала не со зла. Особенность характера. Каждый должен выполнять свой долг. За него спасибо не положено. Делай, что велено, и молчи.
Мало того, что его давняя подруга все усилия окружавших её людей превращала в пыль, она, получив желаемое, сразу принималась требовать ещё. И Леон не мог понять, какая из этих двух черт характера Анжелы наиболее раздражительная.
Он вовсе не хотел сравнивать Миллер с Эйдой или Клэр, но.… Ах, это маленькое, противное «но»… Ох – хо – хо.
Клэр была первой, с кем он разделил ужасы обреченного на смерть города, Эйда ворвалась в жизнь Леона, подобно сполохам пламени, и обожгла его сердце так, что после их знакомства он уже никого, кроме неё, возле себя не видел. Анжела.… Вот Миллер пришла, когда служебное и общественное положение агента Кеннеди позволяло извлечь из отношений ощутимую выгоду. Собственно дружба началась после окончания внутреннего расследования, призванного выяснить, причастна Анжела к атаке, устроенной её братом, или нет. Леон с легкостью доказал невиновность напарницы, предоставив видеозаписи с мест обеих трагедий.
-
-
04.09.2016 в 13:04То расследование для Анжелы кончилось благополучно, сотрудница спецназа не только сохранила должность, она сумела, в очень короткий срок, подняться до детектива, а чуть позже, и обойти своих коллег, поступив на учебу в Академию ФБР.
До её перехода в Бюро жесткие требования и манера сводить к нулю чужие достижения не очень сильно бросались в глаза. Пока Леон работал в столице, а Анжела строила карьеру в Гарвардвилле, встречи были недолгими, и в основном по праздникам.
Сложности начались, когда подруга, с блеском окончив Академию ФБР, переехала жить и работать в столицу. Конфликты начались уже через несколько дней после появления Анжелы в команде Влада Цепеша.
Она ни разу не поблагодарила, ни равных по званию, ни подчиненных за проделанную ими работу, принимая её, как нечто должное. Зато редко упускала шанс нагрузить и агентов, и офисных служащих новыми поручениями, плюя на чужое время. О согласии она тоже предпочитала не спрашивать, жестко ставя человека перед фактом: ты едешь в Москву на все выходные, будешь записывать конференцию для отдела, а ты потратишь этот же уик-энд, помогая профессору из Кембриджа. Что значит, свои планы? Какие такие личные планы? Никаких личных планов, ты работаешь в Федеральном Бюро Расследований, у тебя нет прав самой (самому) распоряжаться собой и своим временем, твоя жизнь – служение обществу. Скандалы и конфликты, связанные с такой вот наглой бесцеремонностью госпожи Миллер, достали всю Штаб Квартиру ФБР, разборки на уровне директора (а иногда и шефа внешней разведки) прекратились только после ухода Анжелы в Секретную Службу.
Леон с подобными выходками столкнулся не так давно, но манеры верной соратницы уже успели взбесить. А он ещё на Эйду злился, если она отказывалась отвечать на его вопросы, или смывалась из дома задолго до наступления рассвета! Да Леон не мог припомнить ни одного случая, когда шпионка капала бы ему на мозги в плане той же науки, заставляя его что – то писать либо защищать. И Вонг (Леон слишком привык к этому её имени), в отличие от Анжелы, уважала его друзей. Эйда не позволяла себе ни ультиматумов, ни эмоционального шантажа.
Те же самые слова Кеннеди мог сказать и о Клэр. От женщины, ставшей для него названной сестрой, он не услышал ни слова критики, или упрека, их с Эйдой рыжеволосый ангел – хранитель был той силой, что всегда поддерживала и утешала, а если и давала по шапке, то исключительно за дело. Вонг от неё здорово прилетело, когда Клэр, распознав у азиатки ветрянку, услышала, что Эйда хочет продолжить расследование.
Словом, чем дольше Леон общался с Анжелой, тем сильнее ценил молчание шпионки и деликатность Клэр. Кстати, она же хотела еще утром созвониться с ним…
Несмотря на возмущенный крик «ты куда?», изданный агентом Миллер, Кеннеди вынул телефон и выскочил за дверь, чтобы поговорить со своим ангелом – хранителем без свидетелей. Трубку сняла не Клэр, и не Дарк, а Рани. На вопрос, где миссис Старлинг, юная индианка ответила, что её приемную маму вызвали в Штаб Квартиру ФБР на опознание. Вроде как нашли мальчика, пропавшего пять лет назад. Того, что накануне дня рождения пошел в магазин за пряниками для отчима и больше не вернулся домой.
Разумеется, что ничего более серьезного и полезного Рани Чоула сказать не могла. Мойра Бертон тоже. Исчезнувшего ребенка нашли в городской подземке, где федеральные агенты проводили плановый рейд, призванный выявить и ликвидировать наркопритоны. Леон спросил, жив ли мальчик.
- Нет, потому Клэр и поехала в Штаб Квартиру, - отчиталась Мойра. – Сказала, что мать и отчим мальчика тоже прибыли, но боятся заходить в морг без неё.
Кого боятся – то, хотел спросить у девушки Леон. Давно уже остывшего трупа? Или ответственности, скорее всего, уголовной?
-
-
04.09.2016 в 13:04Он заставил себя выслушать её монолог, молча, удержал свое мнение при себе. Смысл ругаться, если он, едва эта миссия закончится, тихо уйдет со ставшей ненавистной работы? Потому и не сказал Анжеле, что чертова научная статья, на которую он убил весь день, имеет слабое, мягко говоря, отношение к их поездке. Что эти тридцать страниц нужны сенатору для тех же личных целей, а вовсе не тому, кто писал материал. Не перечил, даже когда Миллер принялась ругать Клэр, позволяющую себе отвлекать людей от важных дел.
Под ворчание и раздраженные нотации подруги Леон вернулся в лагерь, где велись активные приготовления для финальной зачистки. Ему и Анжеле предложили подняться в их номера, и хорошенько выспаться, ибо завтра группу ждет самый трудный этап: исследование катакомб под Южным крылом. Поведет оперативников один Леон, потому что агент Токамура отозвана в столицу, и через час за ней прибудет вертолет.
- Заберет её Ниванс, так что тебе не о чем тревожиться, - успокоил Цепеш. – Иди к ней, она пока у себя. Ждет.
Леон, глянув на часы, вихрем взлетел наверх, оставив далеко позади гневный вопль Анжелы. Он слышал, как она кричит, приказывая отчитаться, куда это он несется, но пропустил все грозные звуки мимо ушей. Пусть его приятельница с Владом ругается, он единственный, кто сумел найти кайф в этих перебранках.
Эйда открыла ему, придерживая длинное полотенце:
- Извини, Леон. Срочный вызов. Тебе придется тут закончить без меня.
Он хищно оглядел её, рывком поднял на руки:
- Черта с два…
Получасом позже она лежала, уютно пристроив голову у него на груди, а он неспешно перебирал её длинные волосы, наслаждаясь покоем. Тихо спросил, почему шеф отзывает её почти ночью, что за пожар. Эйда, сопровождая каждое слово, поцелуем, поведала о парочке горе – диггеров, которых стоит держать подальше от «Метро 2033» и иже с ними. Насмотрелись ужастиков типа «Полуночный экспресс», наигрались в новых спартанцев, вообразили себя крутыми парнями, и полезли в столичную подземку.
- Испортили, придурки, место преступления, - Эйда легла на Леона, и бережно просунула руки под его голову. – Они подумали, что нашли антикварную куклу. Ты можешь поверить, Леон? И приволокли эту куклу в лавку древностей.
Хозяина чуть инсульт не разбил, когда он увидел «игрушку», диггеров – самоучек агенты ФБР чуть позже отпаивали успокоительным, клятвенно заверяя, что никаких уголовных статей за дурацкий вояж в метро не предусмотрено.
- Эта парочка должна будет проводить мою группу туда, где они обнаружили «куклу». Наши эксперты пока определят пол и примерный возраст нашей мумии. Кстати, Леон: зачем твоя напарница увела тебя на весь день? Она же хотела взять процесс под свой контроль. И вдруг срывается куда – то до самого вечера.
Кеннеди и не хотел бранить бедняжку Анжелу, изо всех сил спасавшую напарника, но клокотавшая в душе злость прорвалась наружу. Эйда слушала очень внимательно, когда же он выдохся, обозвав Гаррета жирным боровом, обняла:
- Ты смертельно устал и от неё, и всей вашей больной обстановки. Не мучай себя, Леон. Поступи, как считаешь нужным.
Он перекатился так, чтобы уже она лежала под ним:
- Спасибо. Спасибо, что понимаешь, и принимаешь мое решение. Эйда, я больше не могу. Нет, не так. Я могу и дальше работать, бороться за мои права, но я не хочу оставаться в Секретной Службе. Дело тут не в одной Анжеле. Просто не мое это призвание – стены в Белом Доме подпирать. Не мое. Мне нужны расследования. Должность няньки, пусть это и нянька со стволом, не для меня.
Их разговор прервал звонок от Пирса. Капитан Ниванс сообщил, что он в четверти часа пути от базы. Леон с долгим мученическим стоном разжал объятия, и позволил Эйде снова уйти в душ. Вышла она уже в белой майке и темно – серых шортиках, волосы заплетены в толстую косу. Поймала красноречивый взгляд Леона:
- Чтобы тебя не соблазнять.
-
-
04.09.2016 в 13:05Леон заставил себя смотреть в сторону, пока Эйда надевала штаны, футболку и ботинки. Подошел к ней, лишь, когда она взяла разгрузку:
- Давай помогу…
Застегнул «молнию», снова привлек к себе. Вонг на несколько секунд расслабилась в его руках, шепнула в ухо:
- Извини, все никак не выполню то обещание, Леон.
Он только приподнял ей голову, и поцеловал в губы:
- Ты, главное, береги себя. Обещание подождет.
В вертолет, пилотируемый Крисом и Пирсом, Леон её проводил лично. Закрепил ремень безопасности, улыбнулся:
- Увидимся. Надеюсь, что скоро.
Крепко пожал руку сначала Рэдфилду, затем Нивансу, узнал от них последние новости, попросил при встрече обнять Шерри. Крис, воровато оборачиваясь по сторонам, спросил, знает ли Леон, что Шерри, уставшая от конфликтов с Анжелой, собирается тишком перебраться в ФБР вслед за Джейком. Кеннеди ухмыльнулся и сказал, что он тоже в Секретной Службе задерживаться, не намерен. Крис понимающе улыбнулся:
- Ну, и правильно, Леон. Пусть один раз в жизни, но поступи, как хочешь ты.
Когда они улетели, Кеннеди вернулся в номер Эйды, и провел остаток ночи, вдыхая аромат её духов. Спать не хотелось, он просто лежал, и думал о том, как же хорошо, когда есть, кому понять, принять и поддержать тебя. И как же здорово, что скоро он будет возвращаться туда, где ждут уже его…
В течение оставшихся двух с половиной недель, что он провел в замке Салазара, Леон почти не реагировал ни на тычки, ни на требования Анжелы. Делал, конечно, как старший в группе агент велит, но злиться и переживать прекратил. Какой смысл, если после Испании он подаст прошение о переводе, и контакты с напарницей сведутся к минимуму? Кеннеди даже стал вести себя более мягко, ощущая понятное чувство неловкости. Переговорил с Владом, уточняя последние детали, написал, затем отослал президенту рапорт. Грехем, скорее всего, начнет его отговаривать, но Леон для себя все уже решил. Хватит с него.
Этим утром они зачищали последнее пристанище регенераторов. Анжела, узнав, что Леон хочет взять только Влада, громогласно возмутилась, попросив не забывать, кто тут главный. Взяла огнемет, и первой двинула в замок, по рации отдавая приказы агентам ФБР. Торжествующе подняла голову, когда ей без писка подчинились. Откуда ей, бедняжке, было знать, что Влад накануне разослал своим людям нужные распоряжения, и только по этой причине правительственный агент Миллер еще не послана на три латинских буквы.
Короче говоря, день каким – то чудом закончили без ругани, Анжела даже похвалила персонал ФБР, торжественно обещав выслать каждому, кто трудился на всеобщее благо, наградное письмо с символической медалью. Слушая пафосную речь подруги, Кеннеди восхищался выдержкой федералов: ни один из них даже не улыбнулся. Но он отлично представлял себе, как они будут ржать, когда за Анжелой закроется дверь вертолета. И куда агенты Бюро, засунут полученные от неё «подарки». Джулия, улетевшая домой еще вчерашним вечером, обычно давала эти почетные грамоты на растерзание коту.
По пути в Вашингтон Леон спал, проснулся «благодаря» болезненному тычку в плечо. Конечно, Анжела недовольна тем, что напарник отключился, ведь миссия будет завершена после того, как они сдадут в лабораторию найденные образцы и напишут отчеты. Вот тогда, и только тогда, можно будет заснуть.
Он хотел сделать, как положено, но из-за проклятой мигрени был вынужден уйти на кухню, чтобы принять там лекарство. Надеялся посидеть там спокойно, однако неугомонная напарница пришла за ним на кухню. Уже в офисном строгом брючном костюме, на каблуках, и при макияже. Явилась, чтобы заставить Леона как можно быстрее приступить к написанию отчетов. Увидев, как он сидит с закрытыми глазами, сжимая в ладонях дурацкую кружку, ненадолго смягчилась, но стоило ему проявить строптивость, отказавшись идти с приятельницей на конференцию, вновь разозлилась. А уж когда он в полудреме назвал её Эйдой, и только поэтому принялся целовать ей руки, просто взбесилась. Стукнула его по гудящей от усталости голове, и сказала, что он представляет собой наглую скотину. И скотина эта не далее как завтра пойдет, куда ей велено. Ибо нечего тратить драгоценный отпуск на ерунду.
Леон, конечно, любил все конференции, то проводило ФБР. Но идти туда под руку с Анжелой он не хотел. О чем и сообщил ей, перейдя на холодное «вы». Обломал её и с отпуском, заявив, то положенным временем отдыха он распорядится сам. Налил себе третью кружку, и взял из вазочки еще одну конфету.
-
-
04.09.2016 в 13:06Поняв, что вредный агент Кеннеди не понимает вежливых намеков, госпожа Миллер применила тяжелую артиллерию в виде телефонного разговора с Керком Крэнстоном. Бедный, бедный Керк. Запасной вариант, герой второго плана. Мужчина, которого Анжела держала при себе на случай, если у неё ничего не выйдет с Леоном. Держала на эмоциональном поводке вот уже девять лет. С того самого дня, как они познакомились в Штаб Квартире ФБР. То, приближая его к себе, то отдаляя, если он становился, не нужен. Агент Крэнстон покорно приходил и исчезал, никогда не обременял её своими трудностями (даже в период болезни и смерти дочери), зато проблемы любимой женщины бросался решать даже в ущерб собственной семье.
Он и сейчас ответил на её поздний звонок почти сразу. Думаете, Анжела обсуждала тему, не способную дождаться утра? Как же! Агент Миллер хотела сообщить агенту Крэнстону, насколько ей было тяжело и больно работать во время завершившейся миссии. Нет, нет, что ты, Керк, никто не ранен, но лучше бы меня в Испании пристрелили, ибо сил уже не хватает терпеть этот профанизм. Влад опять работал на публику, жена его достала своей глупостью, напарник предал, променял на парочку наглецов, в подвалах замка сто раз могли убить, и хоть бы одна сволочь ей помогла…
- Я, похоже, дорога только тебе, Керк, - закруглила она свой монолог. - Где Рэдфилд и Вонг, прости, агент Токамура? Где им обоим и положено быть, Керк. Оба в морге. Самое для них место. Странно, что ты не в курсе. Прости, Крэнстон, но мне пора. Сам знаешь нашу обстановку: я отчет не сделаю, никто не выполнит. Да, конечно, буду ждать. Увидимся на конференции.
Анжела убрала телефон и вышла из кухни. А Леон так и остался сидеть, глядя прямо перед собой. В морге. Крис и Эйда. Оба. В морге.
Кеннеди на автопилоте допил чай, навел порядок в кухоньке, вернулся в кабинет, где приятельница уже остервенело что – то печатала, и приступил к написанию отчета. Закончил, отнес напарнице:
- Держи.
Агент Миллер гневно глянула:
- Ты бы еще год копался, Леон. У нас с тобой мероприятие через несколько часов, а ты в носу ковыряешь. Честное слово, ты еще хуже Криса Рэдфилда. Боже мой, вот какому идиоту пришла в голову идея возвести твоего шкафообразного придурка в ранг майора? Извини, конечно.
- Не ваше дело, агент Миллер, - полыхнул яростью Леон. – Больше не смейте, кстати, разговаривать со мной на «ты», второй раз напоминаю. Держитесь в рамках профессиональной этики, мэм. И еще: я уже в отпуске. Никуда я с вами не пойду. Удачного вам дня, мэм.