Глава первая. Поражение.
- Вы серьезно?! – возмущению Анжелы не было предела. – Да как вы посмели?! Я достойна поста руководителя, я!!! А взяли в итоге Кэрила! Хотя был прямой приказ сверху дать эту должность мне!!! Вам сенатор велел дать эту должность мне!
Директор ФБР, виновато пряча глаза, пробубнил, что, мол, жалуются на неё часто. Она, якобы, систематически придирается, а Кэрил вроде как с людьми обходится справедливо. По крайней мере, не достает мелочными замечаниями.
- Анжела, дочка… - самый главный шеф встал, обогнул стол и подошел к уныло сгорбившейся в кресле госпоже Миллер. – Я хотел дать пост начальника тебе, но мое решение вызвало слишком бурные протесты. Не только со стороны твоих потенциальных подчиненных. Другие офицеры, как равные тебе, так и начальники, тоже категорически против тебя. Влад Цепеш сказал, что если ты прочно сядешь, как он выразился, на царство, меньше чем через полгода отдел развалится. Люди разбегутся. Прости. Шефом отдела станет жених Джулии Кэрил. Не ты.
Директор ФБР сел рядом с Анжелой и крайне осторожно объяснил ей, в чем она допустила ошибки. Почему люди просто восстали, узнав, что она, возможно, станет ими руководить на постоянной основе. Она, мол, не должна была повышать голос на младший персонал, ей не стоило, пока шел ее испытательный срок на руководящем посту, наказывать за яркий маникюр, и зря она систематически задерживала сверхурочно конкретного человека, навязывая ему работу, не прописанную в контракте. А её запрет садиться в присутствии офицеров, и пользоваться кухонькой простые офисные служащие назвали оскорблением. Что касается докладных по поводу внешности Джулии, то все написанные Анжелой бумаги потянут на самоуправство, если не на более серьезную статью.
Анжела эту критику восприняла как пощечину. Да начальники испокон века кричали на подчиненных, если те не понимали нормальный тон! И красный лак на ногтях в офисе ФБР совершенно недопустим! Про сверхурочную работу говорить смешно. Что, так трудно хоть изредка, но помочь?! И да, она не разрешала офисному «планктону» сидеть, если в кабинет заходил офицер. Дань уважения к сотрудникам, рискующим собой. Кухня, по мнению Анжелы, тоже была привилегией, и секретарши с ассистентами её не заслужили. читать дальшеОни обязаны обедать в буфете, чтобы не мешать офицерам, отдыхать и общаться.
Директор, слушая её гневные возгласы, отвечал, что да, во многом она права. Но он, будучи шефом Бюро, обязан неукоснительно следовать законам. И защищать простых сотрудников от любых злоупотреблений со стороны начальства.
- Ты не хуже меня знакома с обстановкой, милая, - сказал ей босс, когда она успокоилась и перестала кричать. – После той стрельбы любые нарушения прав офисного планктона привлекают слишком много внимания.
Далее он мягко повторил Анжеле, что с радостью пошел бы против всей Штаб Квартиры, оставив Миллер на руководстве по окончании испытательного срока, но такой бунт с его стороны может обернуться более чем серьезными проблемами. Хотя бы потому, что ни один крупный офис не ведет свое делопроизводство, как того требует закон. Простейшая проверка выявит, что практически все заявления сотрудники пишут задним числом. Например: любого офисного служащего можно вызвать на службу в выходной день. Но человека надо за трое суток предупреждать в письменном виде! И не более двух раз за месяц. А по факту что?
- Милая моя, - приобнял Анжелу главный босс, - дорогая моя девочка, по факту некоторые люди, подписанные на стабильную пятидневку, работают, имея всего один выходной в неделю, иногда даже меньше. И из отпуска мы тоже должны отзывать не когда нам угодно, а только в экстренных ситуациях. Твои эпизоды к ним уж никак не относятся. Пойми, дорогая моя девочка, если под нас станут копать, тут столько «вкусностей» выползет, что тебя и меня просто выкинут на улицу без выходного пособия. Могут вообще посадить, чтобы другим неповадно было. Я сам хочу видеть в качестве руководителя тебя, но нам обоим надо считаться с мнением коллектива. А коллектив отказался принять тебя, как своего босса. Извини.
Она вылетела вон, хлопнула дверью, промчалась по коридорам, и выскочила на улицу. Неслась домой, не разбирая дороги от ярости. Вот, значит, как?! На руководящую должность поставят этого генеральского сыночка Кэрила, поправ её права?! Да как посмел директор ФБР?! Да почему он струсил?! Какого черта тут творится, хотелось бы ей знать?!
Внутренний голос ехидно сказал, что один генеральский сынок поддержал другого. Влад просто помог Кэрилу. Не надо думать, ради кого. Невеста Кэрила Джулия. Ловкая шлюшка, затащившая под венец наивного дурачка. Мразь, настроившая против своей начальницы весь офицерский состав. Жалкая сука…
Анжела была так зла, что чуть не вылетела на красный сигнал светофора. Чудом осталась на тротуаре, заставила себя успокоиться.
- Ничего, мое время придет… - сквозь зубы прошептала она. – Придет, не сомневайтесь,… Вы все еще обо мне услышите…
Домой Миллер пришла уже в совершенно спокойном состоянии. Пусть боссом станет Кэрил, пусть. Она своей цели иными методами добьется. Рассказала мужу о постигшей её неудаче, горячо поддержала, когда Дэвид назвал генеральских сынков моральными уродами, и под конец дня созвонилась с Леоном.
Здесь к ней прилетела птица обломинго: агент Кеннеди оказался занят, и к телефону подойти не мог. Клэр, взявшая трубку, извинилась и попросила Анжелу связаться с бывшим напарником чуть позже:
- Прости, Анжела, сейчас никак не получится.
На заднем плане послышался смех и голос Леона, звавший Клэр назад. Девица Рэдфилд извинилась перед Анжелой и повесила трубку.
Агент Миллер чуть не расплакалась от обиды. Леон там, значит, веселится, а на неё у него времени нет!
- Анжела! – позвал её муж.
Она вздрогнула, вытерла слезы, и заставила себя улыбнуться. К мужу вышла с дежурно приветливым лицом, умело изобразила радость при виде матери супруга. Ирэн Дадли, как всегда, без предупреждения, почтила семью сына визитом.
- Как дела в офисе? – спросила свекровь у Анжелы.
Та призналась, что её скоро снимут с руководящей должности. Подчиненные, изволите ли видеть, на неё жалуются, требования им не нравятся. Эта мерзавка Джулия, подружка будущего шефа, Кэрила, так и носит свои четыре косы, хотя ей сто раз было сказано, что такая прическа неприемлема. Чрезмерно длинные волосы выбиваются из облика офисной служащей. На подиуме да, красиво смотрелось, но сейчас – то она работает в ФБР, где правила, определяющие внешний вид, намного строже!
Другие «хомяки» от неё не отстают, покрывая ногти красным лаком и позволяя себе носить украшения. Женщины из числа секретарш, ассистенток и прочих гражданских, игнорируя запреты Анжелы, надевают брючные костюмы, хотя агент Миллер велела всем носить только скромные юбки.
- Кстати об этой Джулии, - вклинилась в монолог Анжелы свекровь. – Надеюсь, Кэрил её еще в жены не взял?
- Нет пока, - удивилась Миллер такому вопросу. – Они поженятся через месяц. Агент Цепеш, страстно влюбленный в нашу трепетную лань, безутешен.
Мать мужа возмущенно вскинулась, что лучше бы агент Цепеш взял эту потаскуху за себя, тогда Кэрил, их кровный и очень близкий родственник, женился бы девушке из хорошей семьи.
- Кэрил нам родня?! – привстала от изумления Анжела.
Миссис Дадли негодующе повторила свои слова. Кэрил, оказывается, приходился ей двоюродным племянником. Ирэн кипела яростью, вываливая на невестку новости, одна другой хуже. Кэрил, по словам свекрови, был наследником серьезного состояния, включавшего в себя наличные деньги, недвижимость, выгодные земли и кое – какие драгоценности. И если племянник женится на этой ловкой потаскушке, все богатство сосредоточится в её грязных лапках.
Самое главное, что кузен о своих миллионах не знает. За всей собственностью пока следит Попечительский совет, Кэрил получит доступ к деньгам и землям, когда ему исполнится тридцать девять лет.
- То есть всего через полгода, - уточнила миссис Дадли. – Кэрил, повторяю, не в курсе, что является наследником. Ему сообщат только в день рождения. К этой дате он должен или расстаться со своей шлюхой, или умереть.
Анжела громко охнула, свекровь захлопнула рот рукой, и покачала головой:
- Господи, что я говорю,… Я просто хочу, чтобы этот брак не состоялся!
Следующие полчаса Ирэн грузила невестку паническими рассуждениями о последствиях свадьбы Кэрила с этой наглой девицей. Некоторые подруги миссис Дадли уже сказали, что откажут ей от своего дома, если её близкий родственник приведет в дом женщину, торговавшую своей красотой. Две семьи обошли приглашениями на ставшие привычными творческие вечера, и давний друг её мужа «забыл» позвать бедняжку Ирэн на презентацию своей новой книги. А работодатель пышно проводил на пенсию, взяв вместо мадам Дадли молодую сотрудницу, хотя еще год назад обещал, что кадровых изменений не будет.
Анжела слушала откровения свекрови, с трудом удерживая раздражение. Ну, сколько можно ныть и стонать, тратя чужое время! Она могла бы назвать матери мужа истинные причины такого «неожиданного» остракизма, могла бы, но была слишком хорошо и строго воспитана, чтобы критиковать поведение и привычки пожилого человека. Будь она хамкой вроде Саскии, то сказала бы, что проблема заключается не в решении Кэрила жениться на топ – модели, а в самой миссис Дадли. Свекровь Анжелы отличалась навязчивостью, как в профессиональной жизни, так и личной. Очень любила поговорить, привлекая к себе всеобщее внимание, и не понимала, когда пора остановиться. Люди быстро уставали от её назойливости, выдумывая самые глупые и недостойные предлоги, лишь бы прекратить утомительные отношения. Бедную женщину даже родные дети выносили с большим трудом. Не ссорился с нею только самый младший сын.
Ни одну из этих мыслей Анжела матери мужа не озвучила, хотя у неё уже голова болела от пронзительно – визгливого голоса свекрови. Миллер вежливо кивала, избегая смотреть на часы: Ирэн могла расценить этот взгляд как намек, и обидеться.
После трех часов нытья миссис Дадли, наконец – то, откланялась. А Анжела спустилась к мужу в малый кабинет.
- Что случилось, Дэвид? – спросила она, заходя в комнату.
Дэвид мученически закатил глаза, и сообщил, что бабушке снова стало плохо, и она требует присутствия всей семьи.
- Я тоже не хочу ехать к ней, милая, - пробурчал муж, вынимая из шкафа темный костюм, мрачный галстук к нему, и подаренные старухой ботинки. – Но если мы найдем отговорку, и останемся дома, старуха лишит меня наследства. Собирайся. Кевина сегодня можно дома оставить, я сейчас вызову няню. Кстати, с понедельника она переедет к нам. Будет жить у нас постоянно, чтобы тебе было легче, любимая.
Внешне она ничем не выдала раздражения, хотя внутри неё всё кипело от бессильного гнева. Мало ей было проблем на работе и стонов мамочки дражайшего супруга, так теперь еще и чертова бабка накачалась на её шею! Хуже ей стало, видите ли! Да это проклятое «хуже» длится с тех пор, как старая сука Эстер родила своего первого ребенка!
«Они что, в семейке нашей, слепые все, тупые да глухие?» - зло думала Миллер, роясь в шкатулке с украшениями, чтобы надеть именно те, которые были подарены любящей бабушкой. – «Господи, за каким дьяволом я вообще в это дело ввязалась? Зачем было замуж выходить, когда я узнала, что жду ребенка? Живут же матери – одиночки, и горя не знают, получая алименты с отцов своих малышей».
Ага, и носят клеймо проституток, потаскух и ловких приспособленок. Анжела обладала слишком хорошим слухом, и отлично слышала, что её коллеги говорили о своих сослуживицах, в одиночку растящих детей. Как женщины, так и мужчины, в большинстве своем терпеть их не могли, ибо такие мамочки имели множество привилегий, а вот работали, увы, из рук вон плохо. То ребенок болеет, то детский праздник, то к врачу, то в садик… Обязанности этих сотрудниц ложились на их напарниц. Да Анжелу саму бесило нынешнее положение дел в Бюро!
Был еще и денежный вопрос, самый болезненный. Матери - одиночки всегда, вне зависимости от качества своего труда, получали больше бонусов, нежели их замужние и женатые коллеги. Не говоря уже о тех, кто жил без жен, мужей и детей.
Уволить их, без риска нарваться на проблемы, тоже было нельзя. Как и отказать в приеме на работу. Приходилось стискивать зубы и терпеть. Анжела не хотела, чтобы её терпели, за спиной клеймя проституткой.
Главной же причиной, по которой она вышла замуж за отца своего сына, был страх прогневить родителей. Отец с матерью не вынесли бы позора, связанного с поведением дочери. Им Кертиса с его калейдоскопом любовниц хватило. Женился он, от души нагулявшись, причем выбранная братом девушка была, чуть ли не из маргинальной среды: её отец работал в тюрьме сантехником, а мать там же устроена медсестрой. Кошмар, одним словом, а не родственница. Характер у жены брата оказался не менее отвратительным, чем место службы её родных. Эта наглая девица сначала запретила присылать к ним с Кертисом многочисленных гостей, затем и вовсе сагитировала мужа на отъезд в Раккун – Сити, подальше от тех, кто постоянно лезет в их жизнь.
О том, что случилось после смерти этой женщины, в кого превратился Кертис, потеряв жену и ребенка, Анжела вспоминать, не любила. Но сделала все от неё зависевшее, чтобы о ней никто и, ни при каких обстоятельствах не смел, высказаться с пренебрежением или усмешкой. Она стала настоящим маяком для тех, кто хотел достичь в жизни успеха и процветания: перешла из обычной полиции в ФБР, даже добилась места руководителя, которое у неё теперь отнимет дальний родич.
Перед выездом к бабке мужа она позвонила родителям, чтобы сообщить о постигшей её неудаче. Отец, профессор Гарварда, сказал, что иного от ФБР, насквозь пропитанного шовинизмом и предвзятостью заведения, он и не ждал:
- Тебе не дадут стать начальником. Ты же из порядочной семьи! Ты не щлюха, не воровка, и не родственница высокопоставленных преступников. На что ты надеялась? Кстати, бабушка твоего мужа, в который раз умирает?
В ответ на этот сарказм Анжела сказала, что чем бы старуха ни тешилась, лишь бы прибралась сразу, как сделает Дэвида единственным наследником.
- Дай – то Бог, - высказал надежду отец. – Ты единственная, кто может умно распорядиться деньгами.
С матерью Миллер поговорить не успела, но дала слово перезвонить, как только вернется домой.
Вечер в доме умирающей бабушки довел Анжелу до приступа мигрени. Высидеть пришлось битую рабочую смену, все восемь часов слушая нытье, жалобы и рассказы о том, как бедная старушка хочет всех освободить. Дабы любимые родственники могли жить для себя, не тратя времени на неё, немощную, пожилую да надоедливую.
Сидя в гостиной у бабки мужа, Анжела призывала на помощь всю свою силу воли и выдержку для того, чтобы ублажить ноющую мерзкую развалину. Старуха то зудела, жаловалась и ругалась, то принималась спрашивать, зачем они все сюда приехали, если она им в тягость. Жестко критиковала всех детей, возмущалась, если видела, что кто – то из членов семьи смотрит на часы. Закончился вечер, как обычно: дикой склокой, результатом которой стало новое завещание, куда бабушка вписала только два имени.
- Моими наследниками станут Дэвид и его жена Анжела, - объявила свою волю старуха, величественным жестом выпроваживая из дома всех остальных домашних. – Более никто меня не любит и не ценит. Лишь Анжела и Дэвид. А вы все убирайтесь вон! Никого не хочу больше видеть! Все! Вон!!! – завизжала Эстер.
Родичи, не скрывая радости, дружной толпой ломанулись на выход. Стоя у окна, Миллер слышала, как весело и возбужденно гомонят кузины – подростки, и удовлетворенно переговариваются взрослые члены семьи. Они еще больше детей были довольны окончанием традиционных посиделок.
Внезапно Эстер велела всем вернуться назад. Из прихожей раздался долгий дружный стон, и кто – то возмущенно спросил, какого черта от них опять понадобилось. Бабушка, опираясь на руку Анжелы, с трудом вышла из комнаты, и потребовала сказать ей, почему Кэрил не пришел проститься с нею, ведь он стольким ей обязан, и много должен.
Родственники замешкались на минуту, потом кто – то сказал, что у Кэрила дежурство, и он прибыть не может.
- Хватит уже покрывать его, Марта, - осадила врушку Анжела. – Я же работаю вместе с ним.
Ледяным тоном она поведала, что нет у Кэрила сегодня никаких дежурств, он просто развлекается с любовницей. У них с Джулией, видите ли, на этот вечер СВОИ, личные планы, и до бабушки им дела нет.
Эстер лишилась чувств. Видя, как старуха валится на пол, и с трудом подхватывая её, Анжела закричала, чтобы вызвали «Скорую помощь». Родственники, злобно ругаясь, начали, кто хвататься за телефоны, кто выбегать за дверь, чтобы не попасть под раздачу, когда Эстер очнется. Глядя на царившую в доме бессмысленную кутерьму и суету, Анжела взяла руководство на себя:
- Слушать меня всем! Не помогаете – уходите, хватит путаться под ногами! Мало мне было шлюхи, что рядом с Кэрилом, так еще, и вы тут мешаете! Катитесь прочь!
Кстати, помимо Кэрила, не было на «церемонии прощания» и миссис Дадли, матери Дэвида. Но ей отсутствие всегда сходило с рук, потому, что Ирэн годами обеспечивала бабушку услугами своего салона красоты.
- Нечего тут командовать, - взъярилась кузина Марта. – Настроение у бабки меняется чаще, чем направление ветра…
- На этот раз ветер будет дуть в сторону, противоположную от тебя, моя дорогая лицемерка, - проскрипела с пола бабушка Эстер. – Кажется, я всем велела убраться вон из моего дома.… Помоги мне встать, Анжела. Ты единственная их женщин нашей семьи, кому я могу доверять. Так что ты там говорила о проститутке рядом с моим двоюродным внучатым племянником?
Остаток вечера Миллер рассказывала бабке, с кем спутался их непутевый родственник. Кэрил, по мнению Анжелы, попал в липкие жадные ручки ловкой охотницы за деньгами. Джулия так и не удосужилась взять на себя обязанности, каковые накладывает брак, а вот привилегиями супруги спокойно пользуется: живет на средства своего мужчины, который платит за квартиру, машину и остальные радости жизни.
Эстер слушала очень внимательно, изредка кивая седовласой головой. Обещала свою помощь, если Анжела решит разорвать порочную связь Кэрила с «этой проституткой».
Дэвид пробовал робко вмешаться, сказав, что его кузен намерен в ближайшие дни заключить с Джулией законный брак. Эстер, стукнув кулаком по столу, прикрикнула, что никакой свадьбы не будет. Раньше надо было думать. Раньше.
- Эту связь надо порвать любой ценой, Анжела. Любой.
Уезжая, Миллер поняла, что нашла себе серьезного помощника, имеющего сильное влияние на всю семью. Кто знает, вдруг бабушка Эстер сумеет надавить на Кэрила, и вынудит его отменить грядущую свадьбу. Самой Анжеле новая родственница в виде малограмотной супермодели была вовсе не нужна.
- Слушай, - выдернул её из дрёмы голос Дэвида. – А что ты так на эту манекенщицу взъелась? Она не знает о деньгах моего кузена, просто хочет выйти за него замуж. Почему ты против неё?
Анжела, гневно поджав губы, отвернулась к окну. Что за глупый вопрос! Почему она против топ – модели, жаждущей влиться в порядочную семью? Да потому, что эта дрянь будет сидеть трутнем, и ничего не делать! Детей такие женщины не рожают, боятся испортить фигуру, образование получать не хотят, им скучно на уроках и курсах, с пожилыми членами клана общаться им тоже не интересно.
- Она тебе не нравится из-за ваших разногласий в офисе? – продолжал спрашивать Дэвид.
Миллер, сделав над собой усилие, кивнула, и объяснила, что Джулия её не устраивает почти по всем параметрам. Ленива, высокомерна, нетерпима к критике и обидчива. Вот лишь один пример: Анжела приказала ей задержаться на работе до восьми вечера. В пятницу, накануне выходных. Так ведь эта дрянь ей не подчинилась! Ушла сразу, как закончился её рабочий день, да еще и в компании младшего Цепеша. Собирается замуж за Кэрила, а домой идет в сопровождении другого мужчины. Шлюха, что еще можно о ней сказать!
- Перестань, любимая, - начал успокаивать её Дэвид. – Нет ничего дурного в том, чтобы женщину проводил друг её жениха
Анжела разъяренно сообщила, что Цепеш в эту паршивку тоже по уши влюбился, глаза просто горят, когда она рядом. Вечно трется возле неё, ища возможность прикоснуться к невесте Кэрила. Ублюдок.
Здесь Дэвид мягко сжал руку разгневанной жены, попросив Анжелу воздержаться от бранной лексики. Сказал, что так злится она не на Джулию с Владом, в ней кипит злость на поведение бабушки. Старая стерва все планы им сорвала, вынудив убить целый вечер на бессмысленное торчание в её гостиной.
- Не надо, Анжела, не надо, - поцеловал её запястье Дэвид. – Мне, кстати, Джулия нравится. Она намного лучше Карен с её отцом – игроманом. От нынешней пассии кузена не будет никакого вреда.
Анжела бросила, что и пользы тоже. А когда дрянь узнает про деньги, она сразу работу бросит, и сядет к ним на шею.
- Всё, Дэвид, закрыли тему, - она вырвала руку из пальцев мужа. – Ничего не хочу больше слушать. Я устала.
Весь путь до дома она молчала. Дэвид ничего не знает, ничего! Эта сучка, отродье грязной шлюхи, с детства умеет приспосабливаться и извлекать выгоду. На работу тварь пошла, чтобы мужчину себе найти. Дурачка наивного с большими деньгами. Сука…
Как же Анжела ненавидела её! Как радовалась, когда дочка шлюхи исчезла из её жизни! Но сука вернулась, причем, сейчас ей нужен был уже Кэрил.
- Ненавижу… - одними губами произнесла она. – Ненавижу…
Она люто ненавидела как Джулию, так и её ловкую суку – мать. Твари. Две лживые умные твари, прекрасно понимавшие мужчин, и говорившие им то, что эти мужчины хотели слышать. Джулия, как и её родительница, обладала настоящим даром манипулировать доверчивыми идиотами, извлекая из отношений с противоположным полом максимальную выгоду. Кэрила наглая девчонка окрутила с одной целью: запустить свои липкие лапки в чужие миллионы. Иных причин для того, чтобы быть рядом с её, прямо скажем, глупым родичем, Анжела не видела. Деньги. Только они.
Анжела не желала видеть Джулию в числе своих домашних и по другой, более серьезной причине. Если эта дочка шлюхи станет женой её родственника, то она автоматически вольется и в клан Миллеров, чего ни в коем случае нельзя было допускать. В офисе сразу пойдут нечистые разговоры. Родня, семья, кумовство. Её, Анжелу, перестанут воспринимать как серьезного специалиста.
- Дэвид, - она решила выдать мужу наименее болезненную для себя версию, - если эта женщина выйдет замуж за моего родственника, она сразу же разболтает, кому теперь приходится кузиной. А я не желаю никакого кумовства на работе. Ты лучше меня знаешь, как люди относятся к таким связям в офисах. Во мне больше не будут видеть профессионала, понимаешь?
Дэвид поймал её руку, поцеловал в ладонь, и начал уверять, что статус Анжелы, даже если эта ловкая мадмуазель Джулия станет женой Кэрила, не пострадает. Агент Миллер знаменита на всё Бюро своими делами и научными работами.
- Любимая, - муж снизил скорость, въезжая в гараж, - тебе нечего и некого бояться. Джулия – совершенно безобидное существо. Лично я не против того, чтобы она стала женой моего дальнего родственника.
Анжела сказала, что бабушку данный союз не устраивает. Покидая машину, Дэвид фыркнул, что старухе вообще никакие союзы и связи не угодны, кроме тех, благодаря которым бабка может держать родных в подчинении.
- Знаешь, милая, - муж подал ей руку, чтобы помочь Анжеле выйти из джипа. – Больше я к этой старой вампирице не поеду, пусть лишает наследства, мне уже надоело. Весь вечер к черту из-за её капризов. Господи… - простонал Дэвид, - завтра же суббота.… Как я работать буду, если мы толком не смогли отдохнуть? Поменяться, что ли, с Кэтрин? Хотя нет, она на выходные не подписывалась…
Анжела предложила лечь сразу после душа, а утром на работу пройтись пешком, чтобы разогнать кровь. Дэвид горячо поддержал идею жены, игриво намекнув, что неплохо бы им «поплавать» сегодня вдвоем.
Чуть позже, когда муж целовал её под тугими струями горячей воды, Миллер вспоминала ласки совсем другого мужчины. В её памяти до сих пор жили прикосновения губ Леона там, под водой, и Анжела не забыла ни тяжести его тела, ни теплой широкой ладони под своей головой. После их эпичного падения с галереи в головном офисе «Уилл Фармы»…
Жаль только, что на том этапе их роман и закончился. Утром Леон улетел обратно в столицу, а его напарница осталась разгребать последствия выходки Кертиса. Хвала небесам, что её брат оказался приемным ребенком, и городские власти от Анжелы очень скоро отвязались. Родители, желавшие спасти себя и обеих дочерей, публично заявили, что Кертис им на самом деле не родной сын. Самое интересное, что этой лжи поверил весь Гарвардвилль.
Дальше была учеба в Академии ФБР, и безуспешные попытки сблизиться с Леоном. Анжела чувствовала, что между ними словно пролегла прозрачная стена, не дающая Миллер стать для Кеннеди любимой женщиной. Леон вел себя вежливо, приветливо, охотно помогал ей в работе, но к себе не подпускал, все время, держа дистанцию в их отношениях. У неё не ночевал, и ей не разрешал оставаться у себя.
Анжела догадывалась о причинах такого поведения, очень страдала, понимая, что у Кеннеди, видимо, есть другая женщина, раз он отвергает свою преданную подругу. А потом Миллер увидела рядом с Леоном Её. Увидела, и осознала, что от этой азиатки Кеннеди никогда не уйдет.
Потом состоялось знакомство с Дэвидом, недолгий роман, завершившийся пышной свадьбой. Анжела убедила себя, будто любит мужа, отдаленно похожего на Леона Кеннеди. Кевина она родила спустя два года после брака. Хотела назвать малыша в честь бывшего напарника, но семья выступила против её решения, сказав, что ребенок должен носить имя, принятое в их клане. Ей пришлось смириться. Кевин так Кевин. Малыша она обожала, хотя на работу вышла сразу, как покинула родильный дом. Анжела не могла позволить себе роскошь сидеть дома. В декрет она ушла с испытательного срока, который, согласно правилам, заморозили на период отпуска по беременности и родам.
Сегодня утром этот испытательный срок подошел к концу, и Анжела полагала, что директор ФБР оставит её на должности руководителя отдела постоянно. Когда шеф Тэлбот через секретаршу передал, что госпоже Миллер надлежит прийти к нему в кабинет, Анжела совершенно спокойно спустилась на третий этаж, где располагалась администрация. Молодая начальница решила, что директор намерен обсудить с ней ряд организационных вопросов, которые она отправила ему до ухода в декрет.
Разговор с боссом шокировал её. Она начальником не станет, её должность в конце текущего месяца отдадут Кэрилу. Потому, видите ли, что Кэрил с людьми обходится хорошо. А она, Анжела Миллер – плохо. Она, оказывается, тиран и деспот, она придирается, обижает, иногда кричит, и часто нарушает права своих подчиненных. Требует, чтобы человек пришел на работу в свой законный выходной (на два – три часа), систематически приказывает выполнять чужие обязанности, и постоянно крадет личное время сотрудников, задерживая их сверхурочно. И не платит им за все те мучения, что они терпят под её пятой.
Терпения Анжелы хватило только на шесть письменных жалоб из той толстой папки, что показал ей Тэлбот. Тех, кто написал эти трактаты, следовало бы отправить на психиатрическое освидетельствование, а потом принудительно пролечить, чтобы навсегда выбить глупость из органа, который у других людей называется головой. Начальница придирается, слишком много требует! Выходные крадет! Сверхурочные не платит! Кричит на офисного хомячка! Приют для умалишенных, если выразиться мягко. Так Анжела сказала Тэлботу, брезгливо отшвырнув папку со стенаниями подчиненных. Напомнила, что сенатор, когда ему станет известно, может проявить недовольство. Директор Бюро ответил, что гнев конгрессмена не так страшен, как проверка со стороны Минтруда. А Тэлботу никакие инспекции, которые обязательно выявят многочисленные нарушения действующего законодательства, не нужны. Шеф попросил у Анжелы прощения за грядущее возвращение в стан обычных агентов, и проводил из кабинета. Она ушла разъяренная, униженная и пылающая ненавистью к сборищу идиотов, набранных в ФБР.
Дальнейшие события этого дня чуть не довели её до истерического припадка. Визит свекрови, поездка к бабушке, пережитый там скандал.… Впору сойти с ума. Одно утешение: завтра у неё выходной, есть время прийти в себя. И подумать над тем, как сохранить свой статус руководителя.
Она села перед зеркалом, чтобы привести в порядок волосы. Дэвид, неслышно подойдя к ней, забрал у Анжелы расческу:
- Позволь мне…
Миллер закрыла глаза, и откинулась назад, прижимаясь спиной к плоскому животу мужа. Пока Дэвид водил гребешком по её высыхающим локонам, Анжела представляла себе, что за ней сейчас ухаживает Леон…
- Вы серьезно?! – возмущению Анжелы не было предела. – Да как вы посмели?! Я достойна поста руководителя, я!!! А взяли в итоге Кэрила! Хотя был прямой приказ сверху дать эту должность мне!!! Вам сенатор велел дать эту должность мне!
Директор ФБР, виновато пряча глаза, пробубнил, что, мол, жалуются на неё часто. Она, якобы, систематически придирается, а Кэрил вроде как с людьми обходится справедливо. По крайней мере, не достает мелочными замечаниями.
- Анжела, дочка… - самый главный шеф встал, обогнул стол и подошел к уныло сгорбившейся в кресле госпоже Миллер. – Я хотел дать пост начальника тебе, но мое решение вызвало слишком бурные протесты. Не только со стороны твоих потенциальных подчиненных. Другие офицеры, как равные тебе, так и начальники, тоже категорически против тебя. Влад Цепеш сказал, что если ты прочно сядешь, как он выразился, на царство, меньше чем через полгода отдел развалится. Люди разбегутся. Прости. Шефом отдела станет жених Джулии Кэрил. Не ты.
Директор ФБР сел рядом с Анжелой и крайне осторожно объяснил ей, в чем она допустила ошибки. Почему люди просто восстали, узнав, что она, возможно, станет ими руководить на постоянной основе. Она, мол, не должна была повышать голос на младший персонал, ей не стоило, пока шел ее испытательный срок на руководящем посту, наказывать за яркий маникюр, и зря она систематически задерживала сверхурочно конкретного человека, навязывая ему работу, не прописанную в контракте. А её запрет садиться в присутствии офицеров, и пользоваться кухонькой простые офисные служащие назвали оскорблением. Что касается докладных по поводу внешности Джулии, то все написанные Анжелой бумаги потянут на самоуправство, если не на более серьезную статью.
Анжела эту критику восприняла как пощечину. Да начальники испокон века кричали на подчиненных, если те не понимали нормальный тон! И красный лак на ногтях в офисе ФБР совершенно недопустим! Про сверхурочную работу говорить смешно. Что, так трудно хоть изредка, но помочь?! И да, она не разрешала офисному «планктону» сидеть, если в кабинет заходил офицер. Дань уважения к сотрудникам, рискующим собой. Кухня, по мнению Анжелы, тоже была привилегией, и секретарши с ассистентами её не заслужили. читать дальшеОни обязаны обедать в буфете, чтобы не мешать офицерам, отдыхать и общаться.
Директор, слушая её гневные возгласы, отвечал, что да, во многом она права. Но он, будучи шефом Бюро, обязан неукоснительно следовать законам. И защищать простых сотрудников от любых злоупотреблений со стороны начальства.
- Ты не хуже меня знакома с обстановкой, милая, - сказал ей босс, когда она успокоилась и перестала кричать. – После той стрельбы любые нарушения прав офисного планктона привлекают слишком много внимания.
Далее он мягко повторил Анжеле, что с радостью пошел бы против всей Штаб Квартиры, оставив Миллер на руководстве по окончании испытательного срока, но такой бунт с его стороны может обернуться более чем серьезными проблемами. Хотя бы потому, что ни один крупный офис не ведет свое делопроизводство, как того требует закон. Простейшая проверка выявит, что практически все заявления сотрудники пишут задним числом. Например: любого офисного служащего можно вызвать на службу в выходной день. Но человека надо за трое суток предупреждать в письменном виде! И не более двух раз за месяц. А по факту что?
- Милая моя, - приобнял Анжелу главный босс, - дорогая моя девочка, по факту некоторые люди, подписанные на стабильную пятидневку, работают, имея всего один выходной в неделю, иногда даже меньше. И из отпуска мы тоже должны отзывать не когда нам угодно, а только в экстренных ситуациях. Твои эпизоды к ним уж никак не относятся. Пойми, дорогая моя девочка, если под нас станут копать, тут столько «вкусностей» выползет, что тебя и меня просто выкинут на улицу без выходного пособия. Могут вообще посадить, чтобы другим неповадно было. Я сам хочу видеть в качестве руководителя тебя, но нам обоим надо считаться с мнением коллектива. А коллектив отказался принять тебя, как своего босса. Извини.
Она вылетела вон, хлопнула дверью, промчалась по коридорам, и выскочила на улицу. Неслась домой, не разбирая дороги от ярости. Вот, значит, как?! На руководящую должность поставят этого генеральского сыночка Кэрила, поправ её права?! Да как посмел директор ФБР?! Да почему он струсил?! Какого черта тут творится, хотелось бы ей знать?!
Внутренний голос ехидно сказал, что один генеральский сынок поддержал другого. Влад просто помог Кэрилу. Не надо думать, ради кого. Невеста Кэрила Джулия. Ловкая шлюшка, затащившая под венец наивного дурачка. Мразь, настроившая против своей начальницы весь офицерский состав. Жалкая сука…
Анжела была так зла, что чуть не вылетела на красный сигнал светофора. Чудом осталась на тротуаре, заставила себя успокоиться.
- Ничего, мое время придет… - сквозь зубы прошептала она. – Придет, не сомневайтесь,… Вы все еще обо мне услышите…
Домой Миллер пришла уже в совершенно спокойном состоянии. Пусть боссом станет Кэрил, пусть. Она своей цели иными методами добьется. Рассказала мужу о постигшей её неудаче, горячо поддержала, когда Дэвид назвал генеральских сынков моральными уродами, и под конец дня созвонилась с Леоном.
Здесь к ней прилетела птица обломинго: агент Кеннеди оказался занят, и к телефону подойти не мог. Клэр, взявшая трубку, извинилась и попросила Анжелу связаться с бывшим напарником чуть позже:
- Прости, Анжела, сейчас никак не получится.
На заднем плане послышался смех и голос Леона, звавший Клэр назад. Девица Рэдфилд извинилась перед Анжелой и повесила трубку.
Агент Миллер чуть не расплакалась от обиды. Леон там, значит, веселится, а на неё у него времени нет!
- Анжела! – позвал её муж.
Она вздрогнула, вытерла слезы, и заставила себя улыбнуться. К мужу вышла с дежурно приветливым лицом, умело изобразила радость при виде матери супруга. Ирэн Дадли, как всегда, без предупреждения, почтила семью сына визитом.
- Как дела в офисе? – спросила свекровь у Анжелы.
Та призналась, что её скоро снимут с руководящей должности. Подчиненные, изволите ли видеть, на неё жалуются, требования им не нравятся. Эта мерзавка Джулия, подружка будущего шефа, Кэрила, так и носит свои четыре косы, хотя ей сто раз было сказано, что такая прическа неприемлема. Чрезмерно длинные волосы выбиваются из облика офисной служащей. На подиуме да, красиво смотрелось, но сейчас – то она работает в ФБР, где правила, определяющие внешний вид, намного строже!
Другие «хомяки» от неё не отстают, покрывая ногти красным лаком и позволяя себе носить украшения. Женщины из числа секретарш, ассистенток и прочих гражданских, игнорируя запреты Анжелы, надевают брючные костюмы, хотя агент Миллер велела всем носить только скромные юбки.
- Кстати об этой Джулии, - вклинилась в монолог Анжелы свекровь. – Надеюсь, Кэрил её еще в жены не взял?
- Нет пока, - удивилась Миллер такому вопросу. – Они поженятся через месяц. Агент Цепеш, страстно влюбленный в нашу трепетную лань, безутешен.
Мать мужа возмущенно вскинулась, что лучше бы агент Цепеш взял эту потаскуху за себя, тогда Кэрил, их кровный и очень близкий родственник, женился бы девушке из хорошей семьи.
- Кэрил нам родня?! – привстала от изумления Анжела.
Миссис Дадли негодующе повторила свои слова. Кэрил, оказывается, приходился ей двоюродным племянником. Ирэн кипела яростью, вываливая на невестку новости, одна другой хуже. Кэрил, по словам свекрови, был наследником серьезного состояния, включавшего в себя наличные деньги, недвижимость, выгодные земли и кое – какие драгоценности. И если племянник женится на этой ловкой потаскушке, все богатство сосредоточится в её грязных лапках.
Самое главное, что кузен о своих миллионах не знает. За всей собственностью пока следит Попечительский совет, Кэрил получит доступ к деньгам и землям, когда ему исполнится тридцать девять лет.
- То есть всего через полгода, - уточнила миссис Дадли. – Кэрил, повторяю, не в курсе, что является наследником. Ему сообщат только в день рождения. К этой дате он должен или расстаться со своей шлюхой, или умереть.
Анжела громко охнула, свекровь захлопнула рот рукой, и покачала головой:
- Господи, что я говорю,… Я просто хочу, чтобы этот брак не состоялся!
Следующие полчаса Ирэн грузила невестку паническими рассуждениями о последствиях свадьбы Кэрила с этой наглой девицей. Некоторые подруги миссис Дадли уже сказали, что откажут ей от своего дома, если её близкий родственник приведет в дом женщину, торговавшую своей красотой. Две семьи обошли приглашениями на ставшие привычными творческие вечера, и давний друг её мужа «забыл» позвать бедняжку Ирэн на презентацию своей новой книги. А работодатель пышно проводил на пенсию, взяв вместо мадам Дадли молодую сотрудницу, хотя еще год назад обещал, что кадровых изменений не будет.
Анжела слушала откровения свекрови, с трудом удерживая раздражение. Ну, сколько можно ныть и стонать, тратя чужое время! Она могла бы назвать матери мужа истинные причины такого «неожиданного» остракизма, могла бы, но была слишком хорошо и строго воспитана, чтобы критиковать поведение и привычки пожилого человека. Будь она хамкой вроде Саскии, то сказала бы, что проблема заключается не в решении Кэрила жениться на топ – модели, а в самой миссис Дадли. Свекровь Анжелы отличалась навязчивостью, как в профессиональной жизни, так и личной. Очень любила поговорить, привлекая к себе всеобщее внимание, и не понимала, когда пора остановиться. Люди быстро уставали от её назойливости, выдумывая самые глупые и недостойные предлоги, лишь бы прекратить утомительные отношения. Бедную женщину даже родные дети выносили с большим трудом. Не ссорился с нею только самый младший сын.
Ни одну из этих мыслей Анжела матери мужа не озвучила, хотя у неё уже голова болела от пронзительно – визгливого голоса свекрови. Миллер вежливо кивала, избегая смотреть на часы: Ирэн могла расценить этот взгляд как намек, и обидеться.
После трех часов нытья миссис Дадли, наконец – то, откланялась. А Анжела спустилась к мужу в малый кабинет.
- Что случилось, Дэвид? – спросила она, заходя в комнату.
Дэвид мученически закатил глаза, и сообщил, что бабушке снова стало плохо, и она требует присутствия всей семьи.
- Я тоже не хочу ехать к ней, милая, - пробурчал муж, вынимая из шкафа темный костюм, мрачный галстук к нему, и подаренные старухой ботинки. – Но если мы найдем отговорку, и останемся дома, старуха лишит меня наследства. Собирайся. Кевина сегодня можно дома оставить, я сейчас вызову няню. Кстати, с понедельника она переедет к нам. Будет жить у нас постоянно, чтобы тебе было легче, любимая.
Внешне она ничем не выдала раздражения, хотя внутри неё всё кипело от бессильного гнева. Мало ей было проблем на работе и стонов мамочки дражайшего супруга, так теперь еще и чертова бабка накачалась на её шею! Хуже ей стало, видите ли! Да это проклятое «хуже» длится с тех пор, как старая сука Эстер родила своего первого ребенка!
«Они что, в семейке нашей, слепые все, тупые да глухие?» - зло думала Миллер, роясь в шкатулке с украшениями, чтобы надеть именно те, которые были подарены любящей бабушкой. – «Господи, за каким дьяволом я вообще в это дело ввязалась? Зачем было замуж выходить, когда я узнала, что жду ребенка? Живут же матери – одиночки, и горя не знают, получая алименты с отцов своих малышей».
Ага, и носят клеймо проституток, потаскух и ловких приспособленок. Анжела обладала слишком хорошим слухом, и отлично слышала, что её коллеги говорили о своих сослуживицах, в одиночку растящих детей. Как женщины, так и мужчины, в большинстве своем терпеть их не могли, ибо такие мамочки имели множество привилегий, а вот работали, увы, из рук вон плохо. То ребенок болеет, то детский праздник, то к врачу, то в садик… Обязанности этих сотрудниц ложились на их напарниц. Да Анжелу саму бесило нынешнее положение дел в Бюро!
Был еще и денежный вопрос, самый болезненный. Матери - одиночки всегда, вне зависимости от качества своего труда, получали больше бонусов, нежели их замужние и женатые коллеги. Не говоря уже о тех, кто жил без жен, мужей и детей.
Уволить их, без риска нарваться на проблемы, тоже было нельзя. Как и отказать в приеме на работу. Приходилось стискивать зубы и терпеть. Анжела не хотела, чтобы её терпели, за спиной клеймя проституткой.
Главной же причиной, по которой она вышла замуж за отца своего сына, был страх прогневить родителей. Отец с матерью не вынесли бы позора, связанного с поведением дочери. Им Кертиса с его калейдоскопом любовниц хватило. Женился он, от души нагулявшись, причем выбранная братом девушка была, чуть ли не из маргинальной среды: её отец работал в тюрьме сантехником, а мать там же устроена медсестрой. Кошмар, одним словом, а не родственница. Характер у жены брата оказался не менее отвратительным, чем место службы её родных. Эта наглая девица сначала запретила присылать к ним с Кертисом многочисленных гостей, затем и вовсе сагитировала мужа на отъезд в Раккун – Сити, подальше от тех, кто постоянно лезет в их жизнь.
О том, что случилось после смерти этой женщины, в кого превратился Кертис, потеряв жену и ребенка, Анжела вспоминать, не любила. Но сделала все от неё зависевшее, чтобы о ней никто и, ни при каких обстоятельствах не смел, высказаться с пренебрежением или усмешкой. Она стала настоящим маяком для тех, кто хотел достичь в жизни успеха и процветания: перешла из обычной полиции в ФБР, даже добилась места руководителя, которое у неё теперь отнимет дальний родич.
Перед выездом к бабке мужа она позвонила родителям, чтобы сообщить о постигшей её неудаче. Отец, профессор Гарварда, сказал, что иного от ФБР, насквозь пропитанного шовинизмом и предвзятостью заведения, он и не ждал:
- Тебе не дадут стать начальником. Ты же из порядочной семьи! Ты не щлюха, не воровка, и не родственница высокопоставленных преступников. На что ты надеялась? Кстати, бабушка твоего мужа, в который раз умирает?
В ответ на этот сарказм Анжела сказала, что чем бы старуха ни тешилась, лишь бы прибралась сразу, как сделает Дэвида единственным наследником.
- Дай – то Бог, - высказал надежду отец. – Ты единственная, кто может умно распорядиться деньгами.
С матерью Миллер поговорить не успела, но дала слово перезвонить, как только вернется домой.
Вечер в доме умирающей бабушки довел Анжелу до приступа мигрени. Высидеть пришлось битую рабочую смену, все восемь часов слушая нытье, жалобы и рассказы о том, как бедная старушка хочет всех освободить. Дабы любимые родственники могли жить для себя, не тратя времени на неё, немощную, пожилую да надоедливую.
Сидя в гостиной у бабки мужа, Анжела призывала на помощь всю свою силу воли и выдержку для того, чтобы ублажить ноющую мерзкую развалину. Старуха то зудела, жаловалась и ругалась, то принималась спрашивать, зачем они все сюда приехали, если она им в тягость. Жестко критиковала всех детей, возмущалась, если видела, что кто – то из членов семьи смотрит на часы. Закончился вечер, как обычно: дикой склокой, результатом которой стало новое завещание, куда бабушка вписала только два имени.
- Моими наследниками станут Дэвид и его жена Анжела, - объявила свою волю старуха, величественным жестом выпроваживая из дома всех остальных домашних. – Более никто меня не любит и не ценит. Лишь Анжела и Дэвид. А вы все убирайтесь вон! Никого не хочу больше видеть! Все! Вон!!! – завизжала Эстер.
Родичи, не скрывая радости, дружной толпой ломанулись на выход. Стоя у окна, Миллер слышала, как весело и возбужденно гомонят кузины – подростки, и удовлетворенно переговариваются взрослые члены семьи. Они еще больше детей были довольны окончанием традиционных посиделок.
Внезапно Эстер велела всем вернуться назад. Из прихожей раздался долгий дружный стон, и кто – то возмущенно спросил, какого черта от них опять понадобилось. Бабушка, опираясь на руку Анжелы, с трудом вышла из комнаты, и потребовала сказать ей, почему Кэрил не пришел проститься с нею, ведь он стольким ей обязан, и много должен.
Родственники замешкались на минуту, потом кто – то сказал, что у Кэрила дежурство, и он прибыть не может.
- Хватит уже покрывать его, Марта, - осадила врушку Анжела. – Я же работаю вместе с ним.
Ледяным тоном она поведала, что нет у Кэрила сегодня никаких дежурств, он просто развлекается с любовницей. У них с Джулией, видите ли, на этот вечер СВОИ, личные планы, и до бабушки им дела нет.
Эстер лишилась чувств. Видя, как старуха валится на пол, и с трудом подхватывая её, Анжела закричала, чтобы вызвали «Скорую помощь». Родственники, злобно ругаясь, начали, кто хвататься за телефоны, кто выбегать за дверь, чтобы не попасть под раздачу, когда Эстер очнется. Глядя на царившую в доме бессмысленную кутерьму и суету, Анжела взяла руководство на себя:
- Слушать меня всем! Не помогаете – уходите, хватит путаться под ногами! Мало мне было шлюхи, что рядом с Кэрилом, так еще, и вы тут мешаете! Катитесь прочь!
Кстати, помимо Кэрила, не было на «церемонии прощания» и миссис Дадли, матери Дэвида. Но ей отсутствие всегда сходило с рук, потому, что Ирэн годами обеспечивала бабушку услугами своего салона красоты.
- Нечего тут командовать, - взъярилась кузина Марта. – Настроение у бабки меняется чаще, чем направление ветра…
- На этот раз ветер будет дуть в сторону, противоположную от тебя, моя дорогая лицемерка, - проскрипела с пола бабушка Эстер. – Кажется, я всем велела убраться вон из моего дома.… Помоги мне встать, Анжела. Ты единственная их женщин нашей семьи, кому я могу доверять. Так что ты там говорила о проститутке рядом с моим двоюродным внучатым племянником?
Остаток вечера Миллер рассказывала бабке, с кем спутался их непутевый родственник. Кэрил, по мнению Анжелы, попал в липкие жадные ручки ловкой охотницы за деньгами. Джулия так и не удосужилась взять на себя обязанности, каковые накладывает брак, а вот привилегиями супруги спокойно пользуется: живет на средства своего мужчины, который платит за квартиру, машину и остальные радости жизни.
Эстер слушала очень внимательно, изредка кивая седовласой головой. Обещала свою помощь, если Анжела решит разорвать порочную связь Кэрила с «этой проституткой».
Дэвид пробовал робко вмешаться, сказав, что его кузен намерен в ближайшие дни заключить с Джулией законный брак. Эстер, стукнув кулаком по столу, прикрикнула, что никакой свадьбы не будет. Раньше надо было думать. Раньше.
- Эту связь надо порвать любой ценой, Анжела. Любой.
Уезжая, Миллер поняла, что нашла себе серьезного помощника, имеющего сильное влияние на всю семью. Кто знает, вдруг бабушка Эстер сумеет надавить на Кэрила, и вынудит его отменить грядущую свадьбу. Самой Анжеле новая родственница в виде малограмотной супермодели была вовсе не нужна.
- Слушай, - выдернул её из дрёмы голос Дэвида. – А что ты так на эту манекенщицу взъелась? Она не знает о деньгах моего кузена, просто хочет выйти за него замуж. Почему ты против неё?
Анжела, гневно поджав губы, отвернулась к окну. Что за глупый вопрос! Почему она против топ – модели, жаждущей влиться в порядочную семью? Да потому, что эта дрянь будет сидеть трутнем, и ничего не делать! Детей такие женщины не рожают, боятся испортить фигуру, образование получать не хотят, им скучно на уроках и курсах, с пожилыми членами клана общаться им тоже не интересно.
- Она тебе не нравится из-за ваших разногласий в офисе? – продолжал спрашивать Дэвид.
Миллер, сделав над собой усилие, кивнула, и объяснила, что Джулия её не устраивает почти по всем параметрам. Ленива, высокомерна, нетерпима к критике и обидчива. Вот лишь один пример: Анжела приказала ей задержаться на работе до восьми вечера. В пятницу, накануне выходных. Так ведь эта дрянь ей не подчинилась! Ушла сразу, как закончился её рабочий день, да еще и в компании младшего Цепеша. Собирается замуж за Кэрила, а домой идет в сопровождении другого мужчины. Шлюха, что еще можно о ней сказать!
- Перестань, любимая, - начал успокаивать её Дэвид. – Нет ничего дурного в том, чтобы женщину проводил друг её жениха
Анжела разъяренно сообщила, что Цепеш в эту паршивку тоже по уши влюбился, глаза просто горят, когда она рядом. Вечно трется возле неё, ища возможность прикоснуться к невесте Кэрила. Ублюдок.
Здесь Дэвид мягко сжал руку разгневанной жены, попросив Анжелу воздержаться от бранной лексики. Сказал, что так злится она не на Джулию с Владом, в ней кипит злость на поведение бабушки. Старая стерва все планы им сорвала, вынудив убить целый вечер на бессмысленное торчание в её гостиной.
- Не надо, Анжела, не надо, - поцеловал её запястье Дэвид. – Мне, кстати, Джулия нравится. Она намного лучше Карен с её отцом – игроманом. От нынешней пассии кузена не будет никакого вреда.
Анжела бросила, что и пользы тоже. А когда дрянь узнает про деньги, она сразу работу бросит, и сядет к ним на шею.
- Всё, Дэвид, закрыли тему, - она вырвала руку из пальцев мужа. – Ничего не хочу больше слушать. Я устала.
Весь путь до дома она молчала. Дэвид ничего не знает, ничего! Эта сучка, отродье грязной шлюхи, с детства умеет приспосабливаться и извлекать выгоду. На работу тварь пошла, чтобы мужчину себе найти. Дурачка наивного с большими деньгами. Сука…
Как же Анжела ненавидела её! Как радовалась, когда дочка шлюхи исчезла из её жизни! Но сука вернулась, причем, сейчас ей нужен был уже Кэрил.
- Ненавижу… - одними губами произнесла она. – Ненавижу…
Она люто ненавидела как Джулию, так и её ловкую суку – мать. Твари. Две лживые умные твари, прекрасно понимавшие мужчин, и говорившие им то, что эти мужчины хотели слышать. Джулия, как и её родительница, обладала настоящим даром манипулировать доверчивыми идиотами, извлекая из отношений с противоположным полом максимальную выгоду. Кэрила наглая девчонка окрутила с одной целью: запустить свои липкие лапки в чужие миллионы. Иных причин для того, чтобы быть рядом с её, прямо скажем, глупым родичем, Анжела не видела. Деньги. Только они.
Анжела не желала видеть Джулию в числе своих домашних и по другой, более серьезной причине. Если эта дочка шлюхи станет женой её родственника, то она автоматически вольется и в клан Миллеров, чего ни в коем случае нельзя было допускать. В офисе сразу пойдут нечистые разговоры. Родня, семья, кумовство. Её, Анжелу, перестанут воспринимать как серьезного специалиста.
- Дэвид, - она решила выдать мужу наименее болезненную для себя версию, - если эта женщина выйдет замуж за моего родственника, она сразу же разболтает, кому теперь приходится кузиной. А я не желаю никакого кумовства на работе. Ты лучше меня знаешь, как люди относятся к таким связям в офисах. Во мне больше не будут видеть профессионала, понимаешь?
Дэвид поймал её руку, поцеловал в ладонь, и начал уверять, что статус Анжелы, даже если эта ловкая мадмуазель Джулия станет женой Кэрила, не пострадает. Агент Миллер знаменита на всё Бюро своими делами и научными работами.
- Любимая, - муж снизил скорость, въезжая в гараж, - тебе нечего и некого бояться. Джулия – совершенно безобидное существо. Лично я не против того, чтобы она стала женой моего дальнего родственника.
Анжела сказала, что бабушку данный союз не устраивает. Покидая машину, Дэвид фыркнул, что старухе вообще никакие союзы и связи не угодны, кроме тех, благодаря которым бабка может держать родных в подчинении.
- Знаешь, милая, - муж подал ей руку, чтобы помочь Анжеле выйти из джипа. – Больше я к этой старой вампирице не поеду, пусть лишает наследства, мне уже надоело. Весь вечер к черту из-за её капризов. Господи… - простонал Дэвид, - завтра же суббота.… Как я работать буду, если мы толком не смогли отдохнуть? Поменяться, что ли, с Кэтрин? Хотя нет, она на выходные не подписывалась…
Анжела предложила лечь сразу после душа, а утром на работу пройтись пешком, чтобы разогнать кровь. Дэвид горячо поддержал идею жены, игриво намекнув, что неплохо бы им «поплавать» сегодня вдвоем.
Чуть позже, когда муж целовал её под тугими струями горячей воды, Миллер вспоминала ласки совсем другого мужчины. В её памяти до сих пор жили прикосновения губ Леона там, под водой, и Анжела не забыла ни тяжести его тела, ни теплой широкой ладони под своей головой. После их эпичного падения с галереи в головном офисе «Уилл Фармы»…
Жаль только, что на том этапе их роман и закончился. Утром Леон улетел обратно в столицу, а его напарница осталась разгребать последствия выходки Кертиса. Хвала небесам, что её брат оказался приемным ребенком, и городские власти от Анжелы очень скоро отвязались. Родители, желавшие спасти себя и обеих дочерей, публично заявили, что Кертис им на самом деле не родной сын. Самое интересное, что этой лжи поверил весь Гарвардвилль.
Дальше была учеба в Академии ФБР, и безуспешные попытки сблизиться с Леоном. Анжела чувствовала, что между ними словно пролегла прозрачная стена, не дающая Миллер стать для Кеннеди любимой женщиной. Леон вел себя вежливо, приветливо, охотно помогал ей в работе, но к себе не подпускал, все время, держа дистанцию в их отношениях. У неё не ночевал, и ей не разрешал оставаться у себя.
Анжела догадывалась о причинах такого поведения, очень страдала, понимая, что у Кеннеди, видимо, есть другая женщина, раз он отвергает свою преданную подругу. А потом Миллер увидела рядом с Леоном Её. Увидела, и осознала, что от этой азиатки Кеннеди никогда не уйдет.
Потом состоялось знакомство с Дэвидом, недолгий роман, завершившийся пышной свадьбой. Анжела убедила себя, будто любит мужа, отдаленно похожего на Леона Кеннеди. Кевина она родила спустя два года после брака. Хотела назвать малыша в честь бывшего напарника, но семья выступила против её решения, сказав, что ребенок должен носить имя, принятое в их клане. Ей пришлось смириться. Кевин так Кевин. Малыша она обожала, хотя на работу вышла сразу, как покинула родильный дом. Анжела не могла позволить себе роскошь сидеть дома. В декрет она ушла с испытательного срока, который, согласно правилам, заморозили на период отпуска по беременности и родам.
Сегодня утром этот испытательный срок подошел к концу, и Анжела полагала, что директор ФБР оставит её на должности руководителя отдела постоянно. Когда шеф Тэлбот через секретаршу передал, что госпоже Миллер надлежит прийти к нему в кабинет, Анжела совершенно спокойно спустилась на третий этаж, где располагалась администрация. Молодая начальница решила, что директор намерен обсудить с ней ряд организационных вопросов, которые она отправила ему до ухода в декрет.
Разговор с боссом шокировал её. Она начальником не станет, её должность в конце текущего месяца отдадут Кэрилу. Потому, видите ли, что Кэрил с людьми обходится хорошо. А она, Анжела Миллер – плохо. Она, оказывается, тиран и деспот, она придирается, обижает, иногда кричит, и часто нарушает права своих подчиненных. Требует, чтобы человек пришел на работу в свой законный выходной (на два – три часа), систематически приказывает выполнять чужие обязанности, и постоянно крадет личное время сотрудников, задерживая их сверхурочно. И не платит им за все те мучения, что они терпят под её пятой.
Терпения Анжелы хватило только на шесть письменных жалоб из той толстой папки, что показал ей Тэлбот. Тех, кто написал эти трактаты, следовало бы отправить на психиатрическое освидетельствование, а потом принудительно пролечить, чтобы навсегда выбить глупость из органа, который у других людей называется головой. Начальница придирается, слишком много требует! Выходные крадет! Сверхурочные не платит! Кричит на офисного хомячка! Приют для умалишенных, если выразиться мягко. Так Анжела сказала Тэлботу, брезгливо отшвырнув папку со стенаниями подчиненных. Напомнила, что сенатор, когда ему станет известно, может проявить недовольство. Директор Бюро ответил, что гнев конгрессмена не так страшен, как проверка со стороны Минтруда. А Тэлботу никакие инспекции, которые обязательно выявят многочисленные нарушения действующего законодательства, не нужны. Шеф попросил у Анжелы прощения за грядущее возвращение в стан обычных агентов, и проводил из кабинета. Она ушла разъяренная, униженная и пылающая ненавистью к сборищу идиотов, набранных в ФБР.
Дальнейшие события этого дня чуть не довели её до истерического припадка. Визит свекрови, поездка к бабушке, пережитый там скандал.… Впору сойти с ума. Одно утешение: завтра у неё выходной, есть время прийти в себя. И подумать над тем, как сохранить свой статус руководителя.
Она села перед зеркалом, чтобы привести в порядок волосы. Дэвид, неслышно подойдя к ней, забрал у Анжелы расческу:
- Позволь мне…
Миллер закрыла глаза, и откинулась назад, прижимаясь спиной к плоскому животу мужа. Пока Дэвид водил гребешком по её высыхающим локонам, Анжела представляла себе, что за ней сейчас ухаживает Леон…
@темы: фанфики, Леон/ Ада, обитель зла